– Шантаж?

– Угу. И придется тебе документ восстанавливать.

– Может ты уже по нему кредит взял.

– Ничего я не брал. До шести в институте торчал. Потом здесь примеры решал. На лестнице. Устал, как черт.

– Чего ты хочешь, черт уставший?

– Две ночи переночевать у тебя. Мне надо постираться, помыться и поесть. А еще хочу выспаться на мягкой кровати. Мне многого не надо. Деньгами не возьму. Время позднее. Искать ночлег бесполезно. Не, может и есть какое нибудь общежитие или хостел, где и ночью завалиться можно. Но туда ехать надо. Сил уже нет скитаться.

– Давай паспорт.

– Сначала в квартиру впусти. Как договорились, две ночи.

– Заходи, балабол, – не выдержала я и чихнула.

– Будь здорова. Простыла что ли?

– Немного, – я открыла дверь и пропустила вперед Данко.

Он поднял тубу, что лежала на ступеньках, спортивную сумку и рюкзак. Все это перекочевало ко мне в квартиру.

– Ты ко мне со всеми вещами притащился?

– Пришлось сегодня забрать у друга. Сваливает к себе, поэтому хранить больше не может, – ответил Данко. – У меня черная полоса. Не обращай внимание.

Пока я переодевалась, он доставал вещи из спортивной сумки. Складируя их большой кучей на полу.

– Как будто сумка безразмерная. Как ты туда столько всего положил?

– У меня талант. Машинка где? На кухне или в ванной?

– На кухне. Порошок на левой полке. Внизу.

– Найду.

Он вел себя нагло и уверенно. Я пошла готовить еду на завтра, пока это чудо плескалось у меня в ванной. С одной стороны, пускать случайного знакомого в квартиру было опасно. Но с другой – восстанавливать документы я не хотела.

– Что будем есть? – спросил он, заходя на кухню в одном полотенце.

– Ты так собираешься разгуливать?

– Все грязное. Надо постирать. Неделю уже не мылся. Самому от себя тошно.

– Тебе жить негде?

– Пока негде, – отрезая себе кусок черного хлеба, ответил Данко. – Общагу я профукал. Жил на съемной. С друзьями одну комнату на троих снимали. Мать помогала с деньгами. Потом я подрабатывать начал. Здесь, на заводе. В этом году она решила в сорок пять лет родить. И родились близняшки. Сестренки. Конечно, помощь мне урезали. Еще и на заводе зарплату задерживают. Надо оттуда по хорошему валить, но я хочу опыта набраться. Потом для работы пригодиться. Вот и приходиться выкручиваться.

– И где ты обитаешь?

– Где придется. То по знакомым болтаюсь, то на улице. На этой недели совсем не повезло. Все деньги на проездной потратил. Полностью на мели.

– Тебя пожалеть?

– Накормить. Этого вполне будет достаточно, – жуя хлеб и запивая его молоком, ответил Данко.

– А если бы я жила по другому адресу? Не тому, что указан в прописке?

– Первое, тебя все равно должны были знать. Второе, ты из этого района. Я тебя бы нашел. Хотя бы на той же остановки, завтра утром. Третье, все оказалось проще, – он довольно улыбнулся. Допил молоко, положил голову на руки и задремал.

Парня было жалко, но я не красный крест, чтоб всем помогать, но тарелку с супом перед ним поставила. Этого было достаточно, чтоб Данко очнулся и принялся за еду. А может он просто все выдумал? Обокрадет еще.

– Ты на меня так смотришь, словно хочешь съесть или на мясо пустить, – заметил он.

– Думаю, куда тебя положить. Ты бы так не улыбался и губы свои закатал.

– Что не так? – спросил он, опять оглядывая меня с ног до головы. – Я как бы и не против.

– Отстань, – отмахнулась я и включила на телефоне фонарик.

– Идем кого то грабить?

– У меня в комнате свет не работает.