– Ну, это не я к тебе на колени прыгнул, – пробормотал он. – И я не к тебе так активно прижимался всю дорогу.
– Народу много! И все случайно вышло!
– Тихо, не кричи. Или хочешь, чтоб мы попали с тобой на экраны компьютеров? Сейчас люди любят всякую ерунду снимать и выкладывать, – зевая, ответил он. – Вроде поехали.
– Поскорее бы, – не выдержала я.
– Куда торопишься? Все равно на платформе загорать будем. Тут, по крайней мере, сидим.
– Может хочу избавиться от твоего общества.
– Я как клей момент: оказался на руках – отмыть тяжело. На днях ботинки клеил, смотри чего с руками стало! – он показал мне руки, которые были в клею. – Самое смешное, ботинки клеить он не хочет. Зато на руках хорошо остается.
– Может жидкостью для снятия лака протереть? – предложила я, замечая, что начинаю отвлекаться от страха. Он начал отступать.
– У тебя с собой есть?
– Нет. Дома.
– Тогда в гости вечером загляну. Поможешь мне руки отмыть.
– Я тебя в гости не приглашала.
– Заодно напоишь чаем за спасения твоего кошелька от воров, – не слушая меня, продолжил он.
– Может ты его сам украл?
– Не, я по другому с женщинами знакомлюсь. Это больно скользкий путь. И будь я карманником, то жил бы побогаче чем сейчас. А так я всего лишь бедный, вечно голодный студент.
– Студент, давай я тебе двести рублей дам за находку кошелька, и мы разойдемся.
– Пытаешься меня подкупить?
– Так будет честно.
– А я согласен. Давай свои двести пятьдесят рублей.
– Двести.
– Триста.
– Двести.
– Триста пятьдесят.
– Держи свои двести пятьдесят рублей, – я достала кошелек и вытащила три купюры. Он тут же отпустил меня.
– С тобой приятно иметь дело, – убирая деньги, ответил Данко.
Как раз автобус подъехал, и народ стал выходить. Я постаралась смешаться с толпой и сбежала на платформу. Еще легко отделалась. Надо было попасть в лапы к такому уроду. Реально напугал. Первый раз в жизни я чувствовала себя такой беспомощной. Дурацкое воспитание. Не хочется устраивать скандалы. Надо вести себя правильно. Идиотское воспитание. Я никогда не любила скандалы, а еще меньше всего любила быть в центре внимания.
Пришлось звонить на работу и говорить, что я опаздываю. Народ на платформе злился и ругался. Я же стала читать анекдоты и смешные истории в сети с телефона. Надо было отвлечься. Забыть это приключение.
– Что интересное пишут? – спросил Данко, подходя ко мне со спины и обнимая меня сзади. В руках банка с энергетиком и чебурек.
– Совсем с ума сошел? Убери от меня…
– Не злись. А котик милый, – откусывая чебурек, пробормотал он.
– Я тебе не стол и не подставка, – уходя от его объятий, ответила я.
– Будешь? – он протянул мне банку с энергетиком.
– Нет.
– Почему?
– Я такое не пью.
– Я если не выпью, то усну прям на платформе, – весело ответил он.
– Ты понимаешь, что я не хочу с тобой общаться?
– А ты мне нравишься, – ответил он демонстративно оглядывая меня с ног до головы. После этого с вызовом посмотрел мне в глаза, продолжая завтракать. Я же чувствовала себя как в зоопарке. Никогда не любила, чтоб так пялились.
– Давай не будем ругаться.
– Полностью с тобой согласен. Тем более что ругаться я могу мастерски. У тебя уши в трубочку свернутся. Вряд ли ты меня переплюнешь в этом плане.
– Даже не намерена вступать в такие соревнования.
– Ты улыбаешься. |