— Вы — лорд Малагиджи? — спросил Хокмун. — Но я стал жертвой именно этих людей. Помогите мне, и я помогу вам избавиться от них. Пожалуйста, я умоляю вас…

— Уходите! Я не желаю принимать никакого участия в ваших внутренних войнах!

Негры оттеснили их и захлопнули ворота.

В исступлении Хокмун принялся изо всех сил барабанить в ворота, но Оладан схватил его за руку и указал в другом направлении. По улице, направляясь к ним, скакали шестеро всадников в масках Волка. Ими командовал человек, чью резную причудливую маску Хокмун сразу же узнал.

— Ха! Близится твое время, Хокмун! — в восторге закричал барон Мелиадус и, выхватывая меч, ринулся вперед.

Хокмун развернул свою лошадь. Хотя ненависть его к Мелиадусу оставалась столь же сильной, что и прежде, он знал, что не может сразиться с ним сейчас. Так что Хокмун и Оладан направились обратно по улице, быстро теряя барона и его людей из виду.

Агоносвос через своего посланца, должно быть, передал барону, куда направляется Хокмун, и Мелиадус, вероятно, специально явился сюда со своими людьми, чтобы взять Хокмуна и заодно удовлетворить свое чувство мести.

Долго кружили по узким улочкам города Хокмун и Оладан, пока окончательно не оторвались от преследования.

— Мы должны уйти из города! — крикнул Хокмун Оладану. — Это наш единственный шанс. Может быть, позже нам удастся незамеченными проскользнуть обратно и убедить Малагиджи помочь нам…

Голос его затих, когда одна из отвратительных летучих мышей спикировала и опустилась прямо перед ними, наступая, вытянув вперед мощные лапы с когтями. Позади этой гигантской летучей мыши виднелись ворота, за ними была их свобода.

Хокмун настолько отчаялся от отказа Малагиджи, что, не задумываясь, бросился в атаку на боевого зверя, рубя мечом его когти и тесня назад. Зверь засвистел и ударил когтями, схватив Хокмуна за раненое плечо. Молодой герцог снова и снова рубил мечом и, в конце концов, отрубил лапу зверя. Широко открылся клюв, ударив Хокмуна сверху вниз. Лошадь попятилась, а Хокмун с силой делал выпад прямо вверх, целясь в большой стеклянный глаз. Меч вошел, как в тесто. Зверь закричал. Из раны полилась желтая жидкость.

Хокмун ударил еще. Покачнувшись, зверь стал падать на него. В самый последний момент Хокмуну удалось отвести коня — мгновением позже гигантская туша просто задавила бы его. Теперь он пришпорил коня и поскакал к холмам. Оладан следовал за ним с криком:

— Ты убил ее! Это неслыханно, лорд Дориан!

И крохотный человечек засмеялся свирепо и радостно.

Скоро они были среди холмов, присоединившись к сотням солдат, оставшихся в живых после битвы за город. Они ехали медленно, но в конце концов добрались до небольшой долины, где увидели уже знакомую колесницу. Там же сосредоточилось множество солдат, рядами лежавших на земле, а женщина с волосами цвета воронова крыла ходила между ними. Возле колесницы Хокмун приметил еще одно знакомое лицо. Это был Рыцарь в Черном и Золотом, и казалось, он поджидал именно Хокмуна.

Доехав до Рыцаря, Хокмун спешил. Подошла и Королева. Она облокотилась о свою колесницу, а в глазах ее все еще сверкал гнев, замеченный Хокмуном раньше.

Из-под шлема прозвучал красивый голос Рыцаря в Черном и Золотом, и речь его была до странности лаконична:

— Значит, Малагиджи отказался тебе помочь?

Хокмун покачал головой, без особого любопытства разглядывая женщину. Его переполняло разочарование, которое постепенно уступило место тому необузданному фатализму, спасшему их жизни, когда дорогу им пересекла гигантская летучая мышь.

— Теперь я — человек конченый, — произнес Хокмун. — Но по крайней мере я могу вернуться и попытаться найти способ уничтожить Мелиадуса.