Ее глаза улыбались, на круглой щеке заиграла ямочка.

На мгновение Кристиан даже забыл, что вышел на охоту. Он упустил из виду, что находится в парке, верхом на своем жеребце, а вокруг снуют люди. Забыл обо всем! Видел только улыбающиеся глаза женщины в кабриолете.

Он наклонился вперед.

– Миледи, мое сильнейшее желание – чтобы вы действительно узнали меня, и получше.

На ее губах играла восхитительная полуулыбка.

– Что ж, хорошо. Возможно, тут можно что-то поправить…

– Бет! – Компаньонка, миссис Тисл-Бриджтон, схватила Элизабет за руку и предостерегающе зашептала, как вечером накануне: – Будь осторожна!

Элизабет неохотно взглянула на подругу, а потом опустила глаза, как будто вспомнив что-то неприятное.

– Ах да. – Тон у нее был раздраженный. – Это.

Кристиан напрягся, продолжая старательно улыбаться. О чем они? Он пожал плечами, силясь понять.

Бок о бок с Кристианом ехал герцог Стэндвич, безуспешно пытаясь усмирить довольно упитанную кобылку. Всегда такая спокойная, лошадка косила на Люцифера бешеным глазом и мотала головой, вырывая поводья из рук всадника.

– Милорд, – раздраженно крикнул Стэндвич, в испуге наматывая поводья на руку, – прошу вас, держите вашу лошадь!

Кристиан мельком взглянул на Люцифера, весело гарцующего рядом с кабриолетом, и напомнил себе, что нужно соблюдать внешние приличия.

– Я держу лошадь. Вот ваша ведет себя совсем непристойно.

Стэндвич поджал губы, осаждая лошадь и направляя ее назад, на дорожку.

– Леди Бутончик никогда не ведет себя неприлично…

– Прошу прощения, – сказал Кристиан, безуспешно пытаясь скрыть довольную улыбку. – Как вы назвали лошадь? Леди Бутончик?

В кабриолете прыснули и захихикали. Кристиан сверкнул улыбкой, их глаза снова встретились. Стэндвич покраснел.

– Ну да! Ее так и зовут. Это кобыла матушки, если вам интересно. Я взял ее на время. Думал, что она будет вести себя вежливее в обществе дам. – Он с отвращением взглянул на Люцифера. – В отличие от вашего жеребца. Его просто нельзя пускать в благопристойное общество.

Кристиан потрепал Люцифера по шее. От удовольствия конь был готов встать на дыбы.

– Не думаю, что у вас есть право судить о моей лошади. Как и мне о вашей. Если вам угодно ездить на благонравной лошадке, так это не мое дело.

– И пусть мою лошадку зовут Леди Бутончик, – запальчиво воскликнул герцог, – это не означает, что она слабая и никуда не годится! Ее так зовут, потому что… К черту! Я не обязан вам ничего объяснять. – Он презрительно усмехнулся, выпрямившись в седле, как палка. Удивительно, как он вообще не свалился с лошади. – Кроме того, у меня есть собственный конь, совсем другого нрава. Вашему чудовищу до него далеко.

– И как же его зовут?

Герцог захлопал глазами.

– Как его зовут? А вам…

– Так как же вы его назвали?

Герцог заалел как маков цвет.

– Вам не может быть никакого дела…

– Вы боитесь мне сказать, – с торжеством в голосе произнес Кристиан, подмигнув Бет.

Она покраснела, готовая вот-вот рассмеяться. Герцог явственно заскрипел зубами.

– Не я придумывал кличку. Я купил его, когда ему было два года.

– Полагаю, его зовут… скажем, Сэр Бутон!

– Нет! Вовсе нет!

Кристиан пожал плечами:

– Отлично. Не говорите нам, как его зовут. Наверняка что-нибудь совсем неоригинальное.

– Нет! Очень необычное имя! Мою лошадь зовут Вирсавия!

– Вы назвали лошадь – Вирсавия?

– Не я давал кличку, говорю же вам.