– Я безмерно удивлен, – сказал я, залезая в экипаж, – видеть вас моим союзником. Я думал, Компания обрадуется моему краху.

Я сел напротив великого финансиста, и экипаж тронулся в неведомом мне направлении.

Адельман улыбался, словно мы собирались на приятную прогулку за город. И вправду этот маленький толстый человечек выглядел как настоящий джентльмен.

– До вчерашнего вечера мы действительно были бы рады видеть ваш крах, но ситуация изменилась, и вы должны быть благодарны, что нам удалось договориться с судьей прежде, чем это сделали бы наши друзья из Банка Англии. Они определенно сделали, бы все, чтобы вы предстали перед судом.

– Конечно, – кивнул я. – Мне бы пришлось объяснить свои действия и публично рассказать об участии сэра Оуэна в подделке акций «Компании южных морей».

– Совершенно точно. Я действительно благодарен вам, так как с вашей помощью мы узнали, кто скрывался под именем Мартина Рочестера. Теперь он не сможет причинить Компании никаких проблем.

Я глубоко вздохнул:

– Я более не уверен, что сэр Оуэн и Мартин Рочестер одно и то же лицо. Я лишь знаю, что кто‑то сделал все возможное, дабы убедить меня в этом.

Адельман смотрел на меня с удивлением:

– Я не сомневаюсь, что сэр Оуэн – это он. Уверяю, Компания в этом ничуть не сомневается. И похоже, у других тоже нет в этом сомнения.

– Почему вы так считаете? – спросил я.

– Сэр Оуэн, – сказал он медленно, – мертв.

Без ложного стыда признаюсь, в этот момент у меня все поплыло перед глазами, и я схватился за подлокотник сиденья.

– Мне сказали, что его раны несерьезны.

Я не понимал слов Адельмана. Если сэр Оуэн умер, почему мне не было предъявлено обвинение в убийстве?

– Раны, которые он получил в результате падения, не были серьезными, – объяснил Адельман. Он говорил спокойно, без всякого волнения, почти успокаивающе. – Но он получил другие раны. Когда он выходил от врача сегодня утром, на него напал бандит, который безжалостно вонзил нож ему в горло. Через несколько минут сэр Оуэн скончался.

Трудно сказать, что я почувствовал – гнев или восторг, страх или радость.

– Кто был этот бандит? – спросил я.

– Злодей сбежал. – Он улыбнулся и посмотрел на меня с неприкрытым лукавством. Мне хотелось сказать, что в его взгляде было злобное коварство, но, по правде говоря, в нем читалось лишь какое‑то мальчишеское озорство. Адельман хотел, чтобы я знал, что «Компания южных морей» ликвидировала сэра Оуэна. – Удивляюсь, как ему удалось скрыться при таком скоплении людей, – сказал он с притворной улыбкой. – У сэра Оуэна было много врагов, и думаю, мы никогда не узнаем правду об этом преступлении.

– Согласен, – отозвался я, говоря больше выражением лица, чем словами. – Мы многого никогда не узнаем, теперь я начал это понимать.

– Однако при сэре Оуэне были обнаружены бумаги, неопровержимо свидетельствующие о том, что именно он был Мартином Рочестером. Среди них был даже черновик письма к одному из директоров «Компании южных морей». – Адельман протянул мне несколько сложенный страниц.

Я развернул страницы, исписанные неразборчивым почерком, и быстро их просмотрел. Похоже, что Адельман не врал мне. «Теперь у меня одно желание – это позволить Компании осуществить ее план, – говорилось в письме. – В обмен на тридцать тысяч фунтов я покину этот остров навсегда и никому не расскажу о том, что здесь произошло».