Мы подняли тяжелую крышку. В сундуке оказалась одна рухлядь, то есть меховые изделия, рачительно пересыпанные от моли сухими травами. Маленький тяжелый сундучок, в каких обычно богатые люди держат ценности, оказался в следующем большом сундуке.

    -  Вот и казна, - сказал я, - помоги вытащить.

    Мы извлекли на свет божий иноземное произведение средневекового искусства и поставили его на стол.

    -  И этот откроешь? - усомнился управляющий, рассматривая замысловатые внутренние замочки.

    -  Окрою, только не сейчас, - пообещал я, - давай снесем его вниз.

    Мы вернулись в горницу. Пока шли, я придумал, как с наименьшим риском увезти отсюда деньги. Самое простое и надежное было угнать лошадь с телегой у нашего ночного знакомого Алексея. На такого одра и такую телегу не позарится не только вор или разбойник, но даже самый добросовестный государственный чиновник.

    -  Куда же запропастилась Прасковья? - опять спросил управляющий. - Сколько можно мыться!

    Действительно времени у нас было в образ.

    -  У вас с ней что-нибудь было? - как бы между делом, озвучил я интересующий меня вопрос.

    -  Нет, что ты, ничего такого не было, - слишком поспешно ответил он. - Она скромная девушка!

    Мне стало интересно узнать, что он имеет в виду, говоря «ничего такого», и с чего заключил, что она скромная.

    Однако в тот момент было не до выяснения отношений.

    -  Пошли, по пути зайдем за ними, - предложил я. Мы взяли сундучок за ручки и вышли во двор.

    -  Где у вас баня? - спросил я.

    -  Там, - кивнул он в сторону заднего двора,

    -  Пошли скорее!

    Баня располагалась недалеко от провала в стене, так что нам было почти по пути. Возле нее на лавочке дремала давешняя сердитая старуха, Сидора видно не было.

    -  А где парень? - спросил я. Бабка молча указала на двери.

    -  Погоди здесь, я их потороплю, - сказал я управляющему и вошел в предбанник.

    Со света я первым делом наткнулся на деревянное ведро и больно стукнулся косточкой щиколотки.

    -  Черт! Что здесь понаставлено! - невольно воскликнул я. - Прасковья, вы где?

    Сначала мне не ответили, потом Прасковья взвизгнула, и передо мной в полутьме предбанника заметались два белых тела.

    -  Вы что?! - начал я, но не договорил, выскочил во двор.

    -  Что там? Что они? - излишне заинтересовано спросил Василий.

    -  То! - односложно ответил я, отворачиваясь, чтобы ему не было видно мое лицо.

    -  Правда? - переспросил он и вдруг засмеялся.

    -  Чего это ты развеселился? - удивился я такой странной в данных обстоятельствах реакции.

    -  Ну, девка, ну огонь! Всю ночь мне минутки спать не дала, а ей все мало! Я думал, она утром ходить не сможет, а она!.. - хохотал он.

    -  Что делать, - невольно усмехнулся и я, - есть еще женщины в русских селеньях! - И закричал в открытую дверь: - Быстрее одеться можете, мы уходим!

    Будто в ответ из бани медленно вышел красный как рак Сидор и повалился на колени:

    -  Прости нас, дядя Алексей Григорьевич, благослови, нам с Прасковьей теперь друг без друга не жить!

    Что тут было делать! Пришлось впервые в жизни выступить в роли патриарха.