– А меня правда пригласили?

– Приглашены все опубликованные подростковые авторы.

– Ясно, – сказала Дарси, размышляя, можно ли считать ее дебютный роман действительно опубликованным. Книга поступит в продажу в конце следующего сентября, то есть спустя почти два года после того, как она его завершила. Разве термин «опубликованный» не означает, что твоя книга и впрямь лежит на прилавках? Или Макс намекал, что Дарси продала свою рукопись издателю? А если ты подписала контракт, но вообще не напишешь ни слова?

Двери лифта разъехались в стороны, и через несколько секунд Дарси и Макс вышли на улицу. Макс шагал впереди. Небо приобрело водянисто-голубой оттенок. Солнце низко висело над горизонтом, и город был окутан тенями. В послеобеденной жаре от тротуаров поднимался густоватый запах, будто Нью-Йорк весь день тяжко трудился и нуждается в душе.

Дарси пыталась запоминать витрины пройденных магазинов, чтобы найти дорогу домой. Заведение с экологически чистым кофе, камерный театр, мастерская по ремонту велосипедов.

– Ты в Сети? – спросил Макс.

– Ну, у меня есть этот… тамблер. Но я его редко обновляю. Не знаю, что там можно сказать.

Макс рассмеялся.

– Я имею в виду, ты выходила у Мокси в Интернет?

– Ой, простите. Еще нет.

– Ты паршиво пишешь.

Дарси стало не по себе.

– Простите? – повторила она.

– Сеть Wi-Fi у Мокси называется «Ты паршиво пишешь» со знаками подчеркивания внизу. Пароль: «ДорогойГений», без пробелов. – Ты же нашла на столе записку, верно?

– Да, пожалуй, – Дарси сделала несколько глубоких вдохов, давая затихнуть отголоскам тревоги. Она, конечно, заметила клочок бумаги, придавленный мерцающей белой штуковиной. После душещипательного прощания с семьей Дарси сидела в спальне Мокси, глазея на небывалую гардеробную и споря с Лимонадом о том, говорят или не говорят птицы.

Почему-то казалось, что если Дарси быстро втянется в нью-йоркскую жизнь, та окажется хрупкой, недолговечной. Она хотела подождать, пока освоится, а затем набраться наглости и разослать друзьям фотографии квартиры. То, что она надела маленькое черное платье и осмелилась пойти на «Пьянку подростковых авторов», представлялось ей чистейшим безрассудством, но она пообещала Мокси, что это сделает.

Как ни странно, Дарси на миг позавидовала своим друзьям. Между прочим, Карла и Саган остались дома. Перед отъездом в колледж у них будет целое лето, чтобы валяться с книгой, прохлаждаясь возле бассейна Карлы. Дарси же предстояло найти квартиру, изучить город и за несколько месяцев закончить правку романа.

Не отрываясь от телефона, Макс перешагнул полосатую раму велосипеда, пристегнутого цепью к знаку «Парковка запрещена».

– Ты получила письмо от своего редактора?

– Нэн сказала, что оно придет на неделе, – ответила Дарси, затрепетав. Редакторское письмо станет официальным списком, где будут перечислены все изъяны дебюта Дарси. Редакторша казалась ей просто ненормальной из-за желания вдаваться в детали, после того как сама Дарси провела последние полгода, погрязнув в недостатках романа. Ничего, зато теперь у Дарси появился официальный предлог подождать с началом правки собственной рукописи.

– И она хочет, чтобы я тебя кое о чем спросил… – пробормотал Макс, не отрываясь от экрана телефона. Наверняка он читал свежее послание от Мокси. – Как продвигается «Безымянный Патель»?

Так было условлено называть продолжение первого романа Дарси.

Но эти слова, произнесенные вслух, почему-то показались ей неправильными: прямо-таки очередной ехидный прикол Ниши.