— Вылавливают мелких насекомых, — ответил Найл, которому доводилось видеть, как подобным образом друг другу помогают обезьяны. — Самому существу не справиться. Нужна помощь сородича. Да и процесс вылавливания насекомых доставляет подобным существам удовольствие.

Найл вспомнил, как однажды, при посещении Белой Башни, попал в Центральную Африку и видел огромное стадо бабуинов, расположившихся на отдых. Обезьяны уселись в тени деревьев и, как по команде, стали вылавливать друг у друга насекомых из шерсти.

Человекообразные существа тоже уселись рядком, в большинстве случаев разбившись на пары, но, например, вожака «чесали" две самки. Приглядевшись, Найл понял: из шерсти друг друга удаляют не только насекомых, но и соринки, и мелкие веточки. Процедура явно нравилась всем членам племени: те, у кого в данный момент чесали шерсть, сидели, блаженно закрыв глаза, а челюсти изображали некое подобие улыбки.

Затем Найл обратил внимание, что двое молодых самцов, очень похожих на существо, появлявшееся на поляне (по размерам и развитию мускулатуры), устроились с самого края, чуть поодаль от остальных, и о чем-то тихо переговариваются. Время от времени они кидали косые взгляды на разомлевшего вожака, вокруг которого теперь порхали две другие самки. Первая пара особей женского пола теперь занималась друг другом. А два молодых самца явно были недовольны происходящим. Или вокруг вожака порхают самки, на которых они претендуют сами?

Вполне могло оказаться, что здесь, как и в обезьяньей стае, все самки принадлежат вожаку и только вожак имеет право приблизиться к самке во время течки. В обезьяньей стае, как знал Найл, вожаком всегда становится не только самый сильный, но и самый сексуальный самец, способный оплодотворить самок стаи и дать здоровое потомство, необходимое для выживания вида.

Но ведь те существа, за жизнью которых в эти минуты наблюдал Посланник Богини, уже не обезьяны, правда, пока еще и не люди… Они находятся на промежуточной стадии развития. Как обстоят дела у них? Ну не может же один вожак оплодотворять всех этих самок? Ведь самцы в таком случае вполне могут объединиться, чтобы его свергнуть. Должно же у них хватить интеллекта, чтобы понять это?! Борьба за власть ведь всегда существовала и будет существовать не только в мире людей, но и животных. Она начинается на самом низшем уровне. И должна идти здесь. Наверняка кто-то из самцов племени ждет даже самого малейшего ослабления вожака, просчета, невнимательности, чтобы попытаться занять его место. А сейчас, когда вожак разомлел в объятиях двух самок, момент представлялся весьма подходящим.

Предположения Найла оказались правильными. Два молодых самца поднялись на задние конечности и с воинственным видом направились к вожаку. Тот пока ничего не подозревал. Но члены племени, сидевшие цепью, мимо которых проходили два самца, явно догадывались о намерениях двух сородичей. Многие прекратили чесать друг друга и застыли на своих местах, ожидая, чем закончится продвижение молодых самцов к вожаку. Пожалуй, намечалась стычка. Но другие члены племени вроде не собирались в ней участвовать. Или роль зрителей они намерены выполнять лишь в начале? А дальше будут смотреть, как станут развиваться события?

Наконец вожак понял, что его подчиненные как-то странно затихли, и открыл глаза. Две самочки отступили назад, прижались друг к другу, затем присели, обнявшись. Рикки был способен передать не только зрительные образы, но и воспроизвести услышанное.

Два самца издали какие-то лающие звуки — громкие и отрывистые. Вожак один раз рыкнул в ответ и, не теряя ни секунды, бросился на одного из молодых самцов, вонзил ему в шею острые зубы, а передними конечностями стал одновременно отталкивать тело молодого самца от себя. Второй подпрыгнул к вожаку сзади и попытался в свою очередь вонзить зубы ему в загривок, но не тут-то было: вожак лягнул его так, что молодой самец с воем отлетел далеко назад и схватился за низ живота.