— Отправимся прямиком к источнику бед. Не позволю чертовке уйти, не попрощавшись.

Глава 21

Единственное, что не мог контролировать герцог Монкриф — погоду.

Молнии прорезали грозовое небо, хлестал дождь, размывая картину за окном. Перри наблюдала, как капли расчерчивают стекло, собираются в струйки и стекают вниз к раме. И не позволяла себе ни о чем думать.

Горничная молча укладывала у нее на плече локоны светлого парика. Краем глаза Перри то и дело ловила свое отражение в зеркале — и невольно задерживалась взглядом на образе молодой женщины в красном.

Монкриф просчитал все. Когда Перри вошла в покои, алый наряд уже лежал на кровати вместе с запиской от герцога. Видите ли, он решил, что такой цвет ей идет. Символизирует то, чем она стала.

А ей оттенок напоминал о Гаррете — о той ночи в опере, когда Перри осмелилась надеть красный шелк… и все полетело под откос.

— Готово, мисс. Вы прекрасно выглядите, — смущенно пробормотала горничная.

Перри даже не хватило духу спросить ее имя. Она просто смотрела на свое отражение, на ясные серые глаза, светлые волосы. Кто эта девушка? Незнакомке явно было слегка неловко в одолженном платье, словно она почти разучилась носить шелка и бриллианты.

«А может, я и правда так изменилась, что перестала быть собой?» Ведь десять лет назад Перри фактически похоронила Октавию. Та юная глупая девочка перестала существовать, даже в глубине ее души.

— Спасибо. Мне больше ничего не надо.

— Как пожелаете, мисс, — присела в реверансе горничная и вышла, прикрыв за собой дверь.

Перри вдруг охватило неясное беспокойство. Она больше не могла сидеть под замком в этой комнате с бледно-розовыми расписными обоями и такого же цвета подушками на канопе.

«Твои покои, дорогая».

Она ненавидела розовый. Просто терпеть его не могла, всегда.

Перри подошла к двери и попробовала ручку. Та повернулась, но не поддалась. Видимо, горничной наказали запереть дверь на ключ. На миг Перри пришла в ярость, а потом невольно улыбнулась. Если Монкриф возомнил, будто ее остановит какой-то там замок, то явно не представлял, с кем теперь имеет дело.

Окна тоже оказались заперты. Ну какая же глупость, право! Перри вытащила из прически шпильку и ловко вскрыла замок. Окно распахнулось, дождь оросил кожу. Перри вдохнула воздух Лондона. Увы, беспокойство никуда не делось. Она выглянула наружу. Дождь начал утихать, вместо ровного потока теперь просто падали крупные капли. Перри посмотрела на платье… и поняла, что плевать хотела на его участь.

Она подхватила юбки, перемахнула через подоконник и скрючилась на узком выступе. Каблуки туфелек ужасно мешали, поэтому Перри разулась и швырнула обувь обратно в розовую тюрьму. Ветер трепал волосы и одежду. Перри ловко перепрыгивала с выступа на выступ, пока не добралась до верхней террасы.

Как бы она ни относилась к Монкрифу, ублюдок обладал отменным вкусом. С террасы открывался прекрасный вид на Гайд-парк, небольшой клочок зелени среди жмущихся друг к другу домов. При ясной погоде Перри даже смогла бы рассмотреть отсюда дворец принца-консорта.

Росшие в горшках апельсиновые деревья были аккуратно подстрижены, вокруг железного кованого стола стояли стулья. Вдоль всей террасы растянулась оранжерея, а внутри нее бушевали настоящие джунгли. Намокшие юбки начали липнуть к ногам Перри. Где-то вдалеке прогремел раскат грома. Именно то, что нужно. Немного хаоса среди безжалостного порядка. Напоминание, что не все в жизни подчиняется правилам. Напоминание, что Перри еще жива. Это само по себе уже являлось победой.

Дождь пошел сильнее, и она за секунды промокла до нитки. Пора назад. Прическе и платью конец. Герцог будет в ярости, если поймает Перри здесь, а уже через час начнут съезжаться гости.