Перри посмотрела в лицо отца, молча умоляя его отказаться. Граф осторожно убрал ее руку с эфеса.

— Позволь мне сделать это, — сказал он. — Позволь все исправить.

Только Гаррет увидел, как упрямое выражение появилось на ее лице, и только он понял, что сейчас случится. Гаррет мог ее остановить. Уже готов был крикнуть «нет!», но что-то его удержало. Перри нужно было это сделать. Нужно было доказать себе, что она может, и только он, со своими собственными демонами, точно понимал, почему.

Перри сбросила руку отца и схватилась за эфес. Взвизгнула сталь, Перри выхватила клинок и развернулась лицом к Монкрифу.

— Да будет так, — прошептала она, глядя на герцога. — Я бросаю тебе вызов. Бьемся насмерть.

Глава 25

− Октавия! − кинулся к ней отец, единственный из присутствующих.

Она сбросила его руку и с утонченным изяществом отступила в сторону. Все ее внимание было приковано к герцогу. Где-то в глубине души она всегда знала, что этот момент настанет. Ей это было необходимо. Похоронить прошлое раз и навсегда. Вот почему она брала уроки у отца и продолжила оттачивать навыки с Линчем.

Взгляд герцога метался между отцом и дочерью. Монкриф не хотел с ней драться, поняла она. Нет, он предпочел бы убить кого-нибудь другого, того, кого она любит. Если жертвой не мог стать Гаррет, тогда отца было бы вполне достаточно, чтобы воткнуть в нее клинок поглубже.

− Я принадлежу к Эшелону, и я голубокровная, − выкрикнула она. После прошлой ночи весь двор об этом знал. Девочка, увидевшая на балу ее глаза, без сомнения, распустила слухи. — Следовательно, у меня есть право бросить тебе вызов.

− Ее притязания вполне законны, − добавила герцогиня Казавиан.

− Она — женщина. Я не буду драться с чертовой бабой, − огрызнулся герцог.

− Вы боитесь? − с издевкой спросила герцогиня, и Перри перевела на нее взгляд.

Возможно, они с герцогиней и не были союзницами, но, похоже, между ней и герцогом имелись какие-то разногласия. И уж Казавиан знала, каково это — быть голубокровной женщиной в их мире.

− Трус, − тихонько сказала Перри. Она нагнулась и, сжав в кулаке юбки, обрезала их, укоротив до колен. — Герцог Монкриф — трус и глупец.

И вот, черные глаза с прищуром уставились на нее. Он с шипением вытащил свой клинок.

− Никто не смеет называть меня трусом. Даже ты, Октавия.

− Я только что это сделала, − ответила Перри и одарила его натянутой улыбочкой, пока сама избавлялась от туфлей на каблуках. Чулки заскользили по деревянному паркету, но она обрела равновесие. Движения шли сами собой, словно по накатанной.

На скулах Монкрифа от злости заиграли желваки.

− Тебе никогда не прийти к власти, − поддела Перри. − Принц-консорт, скорее всего, отберет твой титул и казнит тебя за все твои планы. — Она позволила себе маленькую улыбку. — И тебя обманул Ночной ястреб.

− Я принимаю вызов.

Герцог сдернул с себя сюртук и отбросил в сторону. На широкой груди под блестящим белым шелком жилета перекатывались мышцы.

− Перри, − предостерег Гаррет.

Она даже не взглянула на него. Не могла, не сейчас. Однако он заслуживал хоть какого-то ответа.

− Верь мне.

− Тебе я верю, − произнес он. — Но не ему.

− Мудрое суждение, − пробормотал герцог.

Зрители зашептались. Люди тянули шеи, чтобы лучше рассмотреть такое заманчивое зрелище — обнаженную сталь.

− Перри, − позвал Линч.

Она позволила себе повернуться к нему.

Он веско кивнул.