— Меня же выгнали, забыл? — с горечью выпалила Робби. Залпом осушила свой бокал и вытянула кверху указательный палец — «повторить», дескать. Барменша, вновь вперив глаза в Кена, приготовила еще один «Ураган» и подала девушке. — Зачем мне там было оставаться? — продолжала Робби.

«Посмотрела бы, как все взлетит на воздух», — чуть не проболтался Кен. Но прикусил язык и просто погладил Робби по плечу. А затем начал заранее отрепетированную речь:

— Зря ты так поступила. Найджел ведь не зверь. Он же знает, что в этом городе у тебя никого нет. Он собрался поменять тебе билет и отправить домой.

— Что, серьезно? — изумилась Робби.

— Серьезно! Христом-Богом клянусь! — воскликнул Кен, надеясь, что она не заметит, как он засунул руку в карман и сложил пальцы в кукиш. Ребят с Той Стороны лучше зря не дразнить. Он хоть и черный маг, но не ханжа.

— Ой, Кен, — выдохнула Робби. Ее карие, покрасневшие от переживаний глаза уставились на него. Их застилала пленка слез. — Какой ты хороший.

— Я твой друг, — отозвался Кен. Робби в несколько глотков осушила бокал. Следующую порцию заказал уже Кен. — Да ладно, всех нас когда-нибудь выгоняли с работы, и не раз. Ты не только из-за этого переживаешь, правда? Расскажи мне, авось полегчает.

— Да это все так, ерунда, — пробурчала Робби, нахохлившись над бокалом.

— Дело в Престоне, я угадал? — нежно проговорил Кен, отечески поглаживая Робби по руке. — Брось о нем думать, ты себе получше найдешь.

— Нет, не найду, — отрезала Робби. — Мне, кроме него, никто не нужен. Это тебе не в обиду, Кен, ты чудесный человек. — Робби окинула его мутным взглядом. — И красивый тоже. Но Ллойд… Он такой… такой сексуальный… Невероятно… Словно молния разливается по всему телу… — Помолчав, Робби залилась краской. — Когда я рядом с ним, мне хочется к нему прилипнуть и не отпускать. Но разве я могу?

— И ты бы тоже ему понравилась, если бы… не ФИОННА. — В имя певицы Кен вложил всю язвительную злость, на которую был способен, и удовлетворенно отметил, как Робби вскинула голову и гневно сверкнула глазами.

— Точно-точно, — заявила она. — Хоть бы эта стерва села в лужу.

— Может, и сядет. Выпьем еще по стаканчику за это? — предложил Кен. В укромном уголке бара они были одни. Барменша отвлеклась на других посетителей. Телевизор и музыка надежно заглушали их разговор.

В этот субботний день Французский Квартал так и кишел народом — куда там центру Лондона в сезон легендарных январских распродаж. Лиз и Бобо пробивались через толпы гуляк, сжимающих стаканчики с пивом в руках и в зубах, делали сальто вокруг акробатов, выступающих прямо посреди мостовой, едва не спотыкались о хиромантов и гадалок по Таро, которые перешептывались с клиентами под своими пляжными зонтиками. А тут еще художники, которые умудряются одновременно рисовать и охранять уже готовые, выставленные на продажу работы. И, разумеется, бессчетные туристы: пьют, фотографируют друг дружку, ныряют в бары и лавчонки, чтобы тут же вернуться с пивом и пригоршнями пестрых пластмассовых бус. И чем дальше к западу сползало солнце, тем более аляповатыми и зловещими казались в его косых лучах неоновые вывески.

Бобо на каждом шагу отлавливал местных и спустя несколько секунд милой болтовни демонстрировал им фотографию Робби. Но никто ее не припоминал. Все обещали смотреть в оба, но надеяться тут особо не приходилось.