Лисси согласилась.

На часах было уже половина одинна­дцатого, когда обе они, устав до изнемо­жения, без сил свалились в постель. На сливном бачке снова красовались два целых уха, а у Лисси на лице появились два круглых синяка, и ходила она не прямо, а немного согнувшись. Дело в том, что при колдовском склеивании она стояла на деревянной табуретке и прижимала фарфоровое ухо собственной физиономией. Когда склеивание счастливо завершилось и Лисси хотела слезть с табуретки, клокочущее «Merci, Cherie», которым огорошил ее сливной бачок, стало причиной внезапного паде­ния девочки на пол.

Я больше не буду ходить в туа­лет, — мрачно сказала Лисси, потирая ушибленное мягкое место, на которое она опустилась со всего размаха. — Я чувствую себя там под постоянным * наблюдением.

Посмей только написать где-ни­будь в уголочке, — шутливо предосте­регла ее Тинка.

Девочки несколько секунд похихика­ли, но вскоре вновь посерьезнели. Сего­дня они до изнеможения искали в каж­дой попадавшейся им на глаза книге ка­кое-нибудь заклинание, пригодное для возвращения учителя. Но ничего не на­шли. Создавалось впечатление, что кто-то намеренно его прячет.

Теперь Тинка и Лисси с нетерпением ожидали, когда в ответ на их просьбу с ними свяжется госпожа Шикетанц. По­ка что она никак не давала о себе знать.

Зеркало в гостиной продолжало оста­ваться обыкновенным зеркалом, отра­жавшим лишь того, кто стоял перед ним.

Вскоре девочки задремали, но в эту ночь обе спали беспокойно: часто про­сыпались и подолгу ворочались, стара­ясь найти удобную позу. При этом в Лиссиной голове мысли сразу начинали прыгалъ и скакать, как мячики для пинг-понга, а в Тинкиной — крутиться и вертеться, как волчки.

Неожиданно в их широкой кровати стало тесно. На один короткий, но ужас­ный миг Тинке показалось, что огром­ный вишневый торт каким-то образом оказался в спальне и улегся на ее бедро. Открыв глаза, она обнаружила истин­ную причину тесноты. Кот Казимир, обожаемая им сиамская кошка и семеро их отпрысков после непродолжительной экскурсии по дому оценили, насколько удобна и мягка кровать наверху, и по-хозяйски на ней расположились.

На следующее утро девочки опять проснулись непривычно рано. Было все­го несколько минут седьмого, но, по­скольку сон их окончательно покинул, они встали и оделись.

—   В нашем доме нет никаких ключей, поэтому мы ничего не можем оставить шантажисту, — осенило вдруг Тинку.

Лисси пожала плечами, словно не придала этому никакого значения. Для нее главным было не дать никому заме­тить ее страх и растерянность, ведь не исключено, что шантажист и вправду обратится в полицию.

Что будем делать? — громко спро­сила Тинка.

После школы мы должны обяза­тельно вернуться домой, — напомнила Лисси. — Твоя мама прожужжала тебе все уши, чтобы ты не забыла рассорти­ровать и расставить цветы. Свадебный шатер, наверное, уже в саду. — Она бро­сила испытующий взгляд на небо, кото­рое было ярко-синим. — Дождь малове­роятен, и ничто не указывает на то, что участникам завтрашней свадебной цере­монии предстоит купание. Скорее будет жарко, как в сауне.

А если шантажисты уже сейчас пы­таются проникнуть в наш дом? — озабо­ченно сказала Тинка.

Тем лучше, потому что тогда мы узнаем, кто они такие! — пробормотала Лисси, Она кивнула головой в сторону садовых ворот. — Не думаю, что кто-то сумеет сюда войти, но даже если и так, деревья его не пропустят.

Тинка подбежала к своему школьно­му рюкзаку, вытащила тетрадь по био­логии и шариковую ручку. Из середины тетради вырвала чистый двойной лист, уселась на пол и крупными буквами на­писала на верхней линейке: ПОДОЗРЕ­ВАЕМЫЕ.