У основания елки вспыхивали неоновые буквы поздравлений на разных языках:

Meri Kurisumasu

Joyeux Noel

Sheng Dan Kaui

Le God Jul

Kellemes Kazacsonyi Unnepeket

Веселого Рождества

Один из репортеров метнул в Президента первый вопрос:

– Мистер Президент, если это действительно вы, а не двойник, как поговаривают, идея такой елки принадлежит вам или Первой леди?

Президент заколебался. Поглядел на жену. Та ответила ему злобным взглядом. Супруг покраснел, как цветок пойнсеттии.

Не успел Президент найтись с ответом, как у восточных ворот появился Санта Клаус, с опозданием ровно на пятнадцать минут, но на взгляд главы исполнительной власти – как раз вовремя.

* * *

Керби Эйерсу, агенту секретной службы, было сказано ждать Санта Клауса ровно в восемь. Он знал расписание президентского плана путешествия, и когда тот не появился, стал нервничать. Несмотря на то что старика ждали, ему все равно требовалось предъявить разовый пропуск в Белый дом, не вызывающее сомнений удостоверение личности, подвергнуться прощупыванию и пройти прочие процедуры безопасности.

В 8.10 Эйерс подумал, что треклятый Санта Клаус может сорвать отлет Президента. В 8.12 понял, что тот основательно испортил все дело. В 8.14 решил, что, появится Санта Клаус или нет. Новый год он встретит в рядах армии безработных.

Поэтому когда в 8.15 Санта Клаус шаркающей походкой перешел Пенсильвания авеню, низко свесив голову между ссутуленными плечами, Керби Эйерс решил ему кое что высказать.

– Где, черт побери... – гневно начал он. Ковыляющий Санта Клаус опустил голову еще ниже и издал самый жуткий звук, какой только Эйерс слышал из человеческих уст. Это был рев, поначалу низкий, но достигший холодящего кровь высокого регистра, когда Санта Клаус подошел к воротам.

Керби Эйерс увидел крохотные покрасневшие глаза, громадные злобно дергающиеся уши, длинную белую бороду, неистово трясущуюся под багровым гневным лицом, и решил, что Санта Клаус ему кого то напоминает.

«Я где то видел его раньше», – подумал агент. И почему то на ум ему пришел вашингтонский зоопарк.

Эти мысли молнией пронеслись в голове Эйерса, когда Санта Клаус опустил голову и ударил его лбом в середину груди.

Керби подбросило и отшвырнуло назад. Из его легких с шипением вырвался воздух. В глазах засверкали звезды, на несколько очень важных секунд он потерял сознание.

Когда Эйерс очнулся, его уже насмерть топтали громадные черные сапоги, очевидно, самого тяжелого Санта Клауса всех времен и народов.

Тяжелый, как слон, в испуге подумал Эйерс, и в следующую секунду сердце ему раздавила сплющенная грудная клетка.

* * *

Охранявший Президента Римо Уильямс заметил со своего поста волнение у восточных ворот. Только он ясно видел происходящее. Всех остальных слепили лампы телевизионщиков.

Римо увидел распростертого на земле агента секретной службы и трехсотфунтового Санта Клауса, бегущего круговой дорожкой к елке.

С Санта Клаусом творилось что то неладное. Голову он держал слишком низко, глаза выглядели слишком маленькими. Приближался он каким то сумасшедшим галопом, голова казалась закрепленной в одном положении, длинная белая борода и конец красного колпака неистово развевались при каждом тяжелом шаге.

Двигался Санта Клаус как то неестественно. Не так, как человек. Римо интуитивно уловил опасность.

И произнес в микрофон на запястье:

– От восточных ворот движется помеха. Сейчас выясню, в чем дело.

В его наушнике послышался кислый голос Смита: "Я только что вызвал «ВМФ 1».

Уильямс обогнул толпу и двинулся наперерез Санта Клаусу.