— А зачем она мне вообще нужна? — спросила Ивейн.

— Действительно, зачем? — Он заломил бровь. — Просто, помнится, у тебя были некоторые сомнения в отношении моих намерений по поводу тебя, когда из Мадрида привезли новую одежду.

— Я теперь лучше вас знаю, дон Хуан.

— Вот как? Ты уверена? — Он потянулся к кофейнику и наполнил свою чашку. — Значит, теперь ты пришла к выводу, что я не похож на моего тезку, так?

— Он был просто безжалостный сердцеед.

— А я?

Ивейн рассмеялась несколько нервно.

— Вы — сложная натура, и вам, должно быть, показалось невыносимо смешным, что я приписала вашей искренней доброте низменные намерения…

— Ты слишком часто называешь меня добрым, самым вульгарным образом. — Он допил свой черный кофе. — Пойми, мои действия меньше всего продиктованы сентиментальностью. Я человек практический, как большинство испанцев, и мне просто не хочется, чтобы твоя юность и твой ум пропали втуне: было бы обидно, если бы ты превратилась со временем в пошлую, вульгарную женщину. Я доволен твоими успехами, по отзывам сеньора Фонески. Ну-ка скажи что-нибудь по-испански!

— Не могу!

— Не перечь мне! — Он насмешливо стукнул по столу. — Представь себе, что я Манрике Кортес.

— Немыслимо!

— Почему? Потому что он твой ровесник, а я старше и мог бы быть твоим дядей?

— Я… я не могу думать о вас как о своем дяде, — запротестовала Ивейн.

— Но ведь ты боишься, что я буду придираться, и отказываешься сказать мне по-испански хоть несколько слов.

— Вы… я стесняюсь вас!

— Может, мне отвернуться? — пошутил дон Хуан. — Ну правда, Ивейн, ты же твердишь, что я добрый, а сама все еще считаешь меня суровым. Правда, Луис? — Он посмотрел на подошедшего слугу.

— Сеньор Кортес звонил юной леди, сеньор. Он ждет ее в машине.

— Gracias , Луис. — Дон Хуан взглянул на Ивейн. — Нет сомнений, тебе не терпится бежать к своему поклоннику, так что продолжим нашу дискуссию в другое время. Ивейн, помни, что я тебе сказал. Ты — моя воспитанница, и я не хочу, чтобы пошли слухи, что Кортес за тобой ухаживает.

— Я буду крайне осмотрительна, сеньор. — Она так ждала этой прогулки на машине, что выскочила из-за стола со сверкающими глазами. — Я не знаю, когда вернусь…

— Меня это мало заботит, — холодно произнес ее опекун. — Я сам сейчас уезжаю.

— О… надеюсь, вы хорошо проведете время, сеньор.

— А я надеюсь, что ты тоже повеселишься, Ивейн. — Он коротко поклонился ей. — Ну беги, детка. Не заставляй ждать своего поклонника.

— Хорошо… до свидания.

— Hasta la vista, nina. — Он сказал это нарочито резко, словно намекая, что с этих пор желает, чтобы воспитанница говорила по-испански.

Ивейн поторопилась уйти, чтобы поскорее избавиться от пугающего присутствия опекуна, и через холл подошла к двери, которую Луис придерживал для нее. Проходя мимо слуги, девушка почувствовала на себе быстрый пристальный, но уже не такой недружелюбный, как раньше, взгляд, как будто присутствие в доме молодой девушки оживляло обстановку.

— Желаю вам провести приятный день, сеньорита, — сказал Луис.

— Спасибо.