— Я хорошо понимаю, о чем вы говорите, — ответила мадам Реназе. — Но я не могу представить себе, каким образом вы сумеете добраться до Парижа в чужом обличье, избежав при этом возможных неловкостей и даже оскорблений.

— Меня это особенно не пугает, — отважно заявила Йола. — Для меня главное — познакомиться с маркизом, а после того, как мне удастся пообщаться с ним, я получу ответы на важные для меня вопросы. И, надо сказать, я быстро принимаю решения.

— Но что будет, если он вам не понравится?

— Тогда ничто и никто не заставит меня выйти за него замуж, — решительно заявила Йола. — Я потребую от бабушки отозвать высланное ему приглашение, и, даже если мне придется провести остаток жизни старой девой, я не допущу, чтобы он надел мне на палец обручальное кольцо.

— В принципе вы правы, — заметила мадам Реназе. — Но ваш замысел будет нелегко осуществить.

— Тогда помогите мне! — взмолилась Йола. — Поэтому я и пришла к вам — за помощью!

— И представить себе не могу, как именно я могу помочь вам, — промолвила мадам Реназе, прижав руку ко лбу. — Но даже если бы и представляла, то не осмелилась бы сказать вам честно.

— Сказать вам, когда я в первый раз подумала о том, чтобы обратиться к вам? — тихо спросила Йола. — Это случилось после того, как в письменном столе отца я нашла ваш портрет. Я сидела в его комнате, разговаривала с ним, представляя, что он сейчас со мной, и задавала ему вопросы. — Она замолчала, вспомнив, как тогда задавала отцу мучившие ее вопросы в надежде услышать его ответы на них. — И, поскольку я не получила от него ответов, — заговорила она снова, — я открыла один из ящиков стола и среди ваших писем к нему нашла ваш миниатюрный портрет.

От внимания юной графини не ускользнуло, что хозяйка дома с интересом слушает ее.

— Именно тогда, когда мне казалось, будто папа поговорил со мной, у меня возник план: просить вас помочь мне приехать в Париж и проникнуть в «полусвет». Насколько мне известно, теперь он тесно переплелся со светским обществом, которое раньше принимало лишь избранных.

— В этом вы правы, — согласилась с легким вздохом мадам Реназе. — Император разрушил многие барьеры.

— Не он один, а также маркиз де Монтеро, — добавила Йола.

— В этом я не так уверена, — сказала мадам Реназе. — Но я знаю кое-кого, кто знаком с ним достаточно хорошо и кто мог бы представить вас так, что маркиз не догадается, кто вы такая.

Лицо юной графини осветилось улыбкой.

— Значит, вы поможете мне, мадам?

— Будет точнее сказать, что вы вынудили меня протянуть вам руку помощи, — улыбнулась хозяйка дома.

Совершенно неожиданно обе женщины рассмеялись.

— Уму непостижимо! Невероятно! — воскликнула мадам Реназе. — Я всегда надеялась, что когда-нибудь, в один прекрасный день, встречусь с вами, но даже в самых безумных мечтах не могла представить себе, что вы окажетесь в моем доме и, сидя передо мной, будете излагать ваши сумасбродные идеи.

— Бабушка будет шокирована, — рассмеялась Йола. — А также все мои знакомые.

— Вы не боитесь встретить их в Париже?

— Я не видела их вот уже несколько лет, — ответила Йола.