Колюжный проснулся от удушья и вскочил: вся комната была в дыму, так что люстра под потолком едва светилась! Он откашлялся, присел и возле пола хапнул воздуха: отовсюду слышался крик, мат и беготня по коридору, кто-то подёргал запертую дверь. Дым валил из вентиляционного окошка под потолком, причём так, будто его нагнетали.

Пророчества Сорокина сбылись! Уже безо всяких сомнений, повинуясь его инструкциям, Вячеслав сдернул с кровати то, что угодило под руку, на четвереньках пробрался в душевую. Там вообще дышать было нечем. Оказалось: попала не простыня, а покрывало, которое никак не хотело намокать. Задыхаясь, он укрыл голову, выскочил и на ощупь отпер замок на двери. Затылок разламывался, начался удушающий кашель, в коридоре тоже было дымно, бежали полуголые люди, иные и впрямь с простынями на головах и тряпками на лицах.

А в фойе полыхал яркий огонь, но все неслись туда, как мотыльки, и исчезали в пламени.

Он плохо помнил, как пробежал коридор, но потом его неожиданно окатили водой из брандспойта и словно привели в чувство. По крайней мере, Колюжный успел заметить, что обугленная входная дверь распахнута настежь, уже не горит, и из неё, как из парной, выскакивают люди.

На улице было человек пятнадцать: все кашляли, ползали по земле, висли на заборе, а рядом с гостиницей стояла пожарная машина с пустыми раскатанными рукавами. Пожар не тушили, работал только один брандспойт в фойе, да и то с малым напором, видимо, от водопровода. Пожарные вытаскивали людей, огонь бушевал в кафе, горело в двух номерах на первом этаже, из окон второго только валил дым.

Вячеслав отдышался, высматривая среди спасшихся знакомую полосатую пижаму, но ясновидца нигде не было — только полупьяные или угоревшие ОМОНовцы, какие-то мужики в одних трусах, с оружием и портфелями. Бородавчатый в обгорелом плаще пытался командовать пожарными, и из его гневной речи, перемежаемой матюгами, стало понятно: пожарка приехала без воды.

Колюжный больше не искал ни самого Сорокина, ни иных подтверждений его пророчествам, сбросил покрывало и ушёл по тёмному, без фонарей, поселковому скверу.

12

Тайный схрон молчунов, приспособленный новыми хозяевами Карагача под своё убежище, был раскрыт. Даже с той точки, где пёс оторвал неприятелю карман, открытый люк просматривался, а этот, в песочном камуфляже, подходил ближе. Вчера кавказец наверняка чуял его же, и по тому, как призрак не является на глаза и пытается существовать скрытно, можно судить о главном его занятии — следить за обитателями острова. Возможно, конкретно за Рассохиным. И вполне понятно, откуда он появился, — из вертолёта! Людей в таком приметном камуфляже было трое, и выходили они отдельной группой в тот момент, когда ОМОН уже захватил лагерь. Потом Стас видел только одного, и в вертолёт садился один — это точно. Значит, два других незаметно исчезли в кедровнике, так что на острове, скорее всего, двое, вооружены и очень осторожны. Если бы не пёс, ни за что бы не заметил. И то, что они не застрелили собаку, а лишь отпугнули, говорит об их некоей лояльности к Рассохину. Им запрещено вступать в прямой конфликт, как-то влиять на обстановку, задерживать и тем паче арестовывать, о чём третий, улетевший, сказал прямо.

То есть теперь придётся жить здесь под постоянным надзором. А ещё где-то бродит обиженный профессор Дворецкий с дробовиком.

В тот момент Стас и гадать не стал, кому и зачем это надо. Сбегал к разливу, где нашёл амазонку, забрал её одежду, свои сапоги и, вернувшись в схрон, люк закрывать не стал — напротив, распахнул внутреннюю дверь, чтобы проветрить землянку. Давно нетопленная, она стала парной и душной от влаги, как баня. Амазонка спала беспокойно, с тяжёлым дыханием, обильно потела и бормотала что-то неразборчивое.