|
Несмотря на мирный исход намечавшегося конфликта, они почувствовали, что на сегодняшний день их любопытство вполне удовлетворено, и, быстренько все дожевав, поднялись к себе в комнату. Джерри хотел было устроить совещание по текущим проблемам, но усталость вкупе с более чем сытным ужином и вином оказались сильнее, и все сошлись во мнении, что утро, безусловно, мудренее вечера. Эрик с Элли побормотали еще что‑то насчет прогулки, но так, для проформы...
И уже лежа под одеялом, Джерри поинтересовался у расположившегося на соседней кровати Бугая: – А чего ты стал этим козлам силу показывать? Врезал бы в морду – они б сразу все поняли... Когда Бугай ответил, Джерри почти заснул, но все‑таки услышал: – Город большой. Их здесь не четверо. * * * Хотя, по мнению Бугая, город был большой, Бьорн Скиталец так не считал. Совсем наоборот, он опасался, что в Вудстоке внезапно может стать очень тесно. Так же, как накануне в Сонной Хмари... Подъехав к городу на закате, Бьорн чувствовал себя слишком уставшим, чтобы сразу браться за дело, поэтому, наложив на себя изменяющие внешность чары, остановился на ночлег в лучшей гостинице, на скорую руку перекусил и теперь на сон грядущий подводил итоги начала кампании. В лучшем случае их можно было признать удовлетворительными, но куда точнее было – не полный провал. Да, вчера героям удалось выбраться целехонькими из крупных неприятностей, но это был единственный положительный момент. И пусть произошло так благодаря тому, что Бьорн проявил дальновидность и позволил старому барону броситься в погоню за Эриком (иначе победа досталась бы светоносцам), никакого удовольствия волшебник не испытывал. Повисло‑то все на волоске тоже по его вине – он серьезно недооценил и капитана Бреденсвоорта, и Нимрааза. Первый, может, и не знал, что такое стратегия, но в тактике оказался достаточно силен, чтобы попасть в нужную точку в нужное время, да и второй отнюдь не заблудился посреди свинарников. Напротив, он был в шаге от поимки потенциального героя. Вообще, сама по себе ситуация с несколькими очевидными кандидатами на столь редкую должность выглядела удивительной до неправдоподобности, но Бьорн собирался определять кто есть кто позже, когда материал будет под рукой. А пока волшебник продолжал анализировать неудачи. Ведь наличие конкурентов, и даже их повышенная резвость – это еще полбеды, а вот то, что после открытой схватки никто не сошел с пробега хоть на время, совсем никуда не годилось. И особенно обидно было, конечно, за Нимрааза... За внешней благопристойностью черного чародея наверняка скрывались самые мерзкие помыслы, он был давним и преданным холуем своего господина. Давним, преданным и опасным. Загнать его обратно в могилу сейчас, на ранней стадии, пока он не вошел в полную силу, было просто необходимо, и Бьорн в глубине души не сомневался, что сумеет это сделать. Ан нет, не вышло. После отъезда молодежи он обрушился на четверку черных всей своей мощью, но не пытался действовать хитро и изобретательно, а просто давил, полагая, что внутренних ресурсов у него больше. Так оно и было, только вот черные во главе с Нимраазом хладнокровно оборонялись и потихонечку отступали. В самом прямом смысле – отходили шаг за шагом назад, в глубину леса. Когда же Бьорн спохватился и понял, чем это чревато, оказалось поздно – они просто дали деру. И хотя Бьорн мог чувствовать местонахождение врага на большом расстоянии, преследовать их ночью по лесу было бессмысленно – все равно не догонишь. В итоге Скиталец вынужден был признать, что после долгих лет бездействия тоже находится не в форме и в дальнейшем лучше на этот счет не обольщаться. М‑да. А со светоносцами что получилось? От одних воспоминаний об этом у Бьорна перекашивало лицо... Мало всех прежних ошибок, так после Нимрааза волшебник слажал еще раз. Конечно, невозможно было надеяться, что небольшая дружина захолустного даландского барона уделает два десятка гвардейцев Ордена, но ведь можно было помочь рыцарям барона. |
