Иван даже сообщил сведения о тех политиках и госслужащих, которые лоббируют здесь, в Прибалтике, интересы оппозиционно настроенных к Кремлю чеченцев. Причем одни занимаются этим из идейных соображений или давней нелюбви к огромному восточному соседу, а кто-то, складывается впечатление, отнюдь не задаром. И это уже почти десять лет. Среди них — деятели, которые поддерживают исправно функционирующий в Литве сайт «Кавказ-центр»…

Стас выделил информацию о двух нелегальных каналах из Калининградской области и попросил Трофимоваса еще раз повторить все, что он об этом знает.

— Еще такая вот любопытная деталь, — сказал Трофимовас, когда они покончили с этим разделом. — В двух департаментах сейчас проводится служебное расследование… небезынтересное, кстати, по твоей теме. Но сначала — три штуки баксов.

Стас едва не сплюнул от возмущения.

— Побойся бога, Иван. Я тебе не американское казначейство, и у меня нет при себе печатного станка.

— Бабки у тебя с собой, я знаю, — спокойным тоном сказал Трофимовас. — Я тоже, кстати, делюсь кое с кем, иначе я тебе и половины не смог бы рассказать.

Ситуация сейчас была не та, чтобы вступать с этим алчным хмырем в торг: Стас достал из внутреннего кармана бумажник, извлек оттуда деньги и передал их своему информатору.

— Здесь две штуки, — сказал он.

— Остальное отдашь позже, — пробормотал полицейский, жестом фокусника спрятав куда-то «капусту».

— Перебьешься. Ну?

— Два десятка бланков исчезли из департамента миграции… Десять штук образцов литовского паспорта и по пять или шесть бланков документов «вида на жительство» и «права на временное проживание».

— И что?

— А то, что одного хмыря взяли за задницу в аэропорту Вильнюса, кстати, чеченца. Успели, по-видимому, в компьютер внести номера этих левых ксив — и фокус не прошел. Но речь о другом… Тут сейчас за одним нашим следят, из полиции, так лично я про него знаю, что он в последнее время связан со структурами Йонайтиса-младшего, который сейчас помаленьку продвигается в наш столичный бизнес…

— Ах, вот оно что, — задумчиво сказал Нестеров. — Это тот самый Альвидас Йонайтис, у которого отец и старшая сестра запустили по локоть руки в больничные кассы и бюджет республиканского здравоохранения?

— Да, тот самый. Но может так статься, что он скоро переплюнет своих родственников… если, конечно, его не остановят.

— А про кавказца, который рядом с ним ошивается, ты что-нибудь разузнал?

— Пока самый минимум. Если это тот человек, на которого мы думаем оба, то его зовут Руслан Харамиев. Он гражданин России, проживает постоянно… во всяком случае, в последнее время, в соседней, Калининградской области.

— Чечен? — насторожился Нестеров.

— По паспорту уроженец Дагестана, я пробивал через пограничный терминал. Видишь, сколько у меня расходов в связи с твоими запросами…

— Ладно, не прибедняйся. Что еще известно об этом Харамиеве?

— У него многократная годовая виза, выданная в Москве, в нашем посольстве. По реестру, собственности у него в Литве нет. У нас он бывает примерно раз в две недели, иногда реже, иногда чаще. Что его объединяет с Йонайтисом-младшим, я не знаю. Если ты мне дашь еще деньжат, я попытаюсь пробить эту тему максимально возможно…

— Пробивай, — сказал Стас. — А вот когда разузнаешь что-нибудь стоящее, тогда и услышишь милый твоему сердцу шелест купюр.