Уилл согласился. С тех пор как прекратились оружейные выстрелы, они больше не могли искать дорогу по звуку.

Скоро они подощли к древней стене с зияющим отверстием. На ночном небе было отчетливо видно зарево от костра пиратов, и они стали пробираться с большей осторожностью.

— Совсем близко, — прошептал Уилл товарищам.

Килк ответила почти неуловимым свистом. Двигаясь на свет костра, они вошли в храмовый город и поразились его красоте, которую не могла скрыть даже темнота. Килк первой заметила часового, пригнулась и вытянула лапу, чтобы остановить Уилла.

К их величайшей радости, усталость или какое-то другое состояние свалило стражника. Он лежал на спине, положив голову на груду усердно собранных золотых кирпичей, скрестив руки на груди, ружье валялось в стороне, при этом сам страж отчаянно храпел. Троица обогнула его, Уилл только удивлялся, как бесшумно может ходить Килк на своих широких трехпалых лапах.

Отблески костра стали ярче. Уилл, Килк и Чаз неслышно крались под прикрытием мозаичных стен. Осторожно заглянув за ограду, они наконец увидели этих людей, которых выслеживали так долго.

Одни валялись на серебряной мостовой, положив под головы тюки или золотые слитки. Другие лежали там, где их настиг сон, — на ступеньках, ведущих к порталу главного храма. Они прятали за пазухой — поближе к телу — мешочки с драгоценными камнями, извлеченными из стен и колонн, прижимая их к груди, все равно что пылкие влюбленные.

— Я не понимаю. — Чаз оперся передними лапами о крепкую стену. — Посмотри, какие звуки они издают во сне. Что с ними такое?

Тем временем Килк вертела головой и настойчиво внюхивалась в воздух.

«Не нужно обладать чутьем стратиомимуса, чтобы определить этот запах, — думал Уилл. — Они пьяные. Может быть, несильно — запах нерезкий, — но достаточно для того, чтобы побыстрее уложить их. Нам повезло».

— Они, похоже, напились, — заявил Чаз.

Как-то на фестивале он видел одного стегозавра, который принял слишком много горячительных напитков. Он даже нечаянно загадил игровое поле, в конце концов пара недовольных стегозавров повалила его на бок и отбуксировала в более подходящее место для отдыха. После пробуждения стегозавр ужасно смущался. Власти не были слишком строги с ним, потому что могли приводить этот пример в назидание молодым, и не только людям, но и динозаврам.

«Однако, — думал протоцератопс, — какое счастье, что огромное большинство савроподов — трезвенники». Мысль о напившемся динозавре, который не контролирует свои действия, наводила ужас. Видимо, эти люди придерживались иного мнения и жить не могли без горячительных напитков.

Килк едва сдерживалась, отчаянно жестикулируя. У малахитовых колонн виднелись до боли знакомые силуэты ее родных, там же прикорнула очень странная фигура. Страты тоже издавали во сне какие-то звуки, хотя от них не исходило алкогольного духа.

Уилл тем временем все тщательно обдумал: одежда чужеземцев, их различное этническое происхождение, масса оружия — все указывало на то, что Уилл с самого начала попал в точку.

— Вне всякого сомнения, это пираты.

— Пираты? — недоуменно взглянул на него Чаз.

— Морские разбойники. Мужчины, а иногда и женщины, которые ходят на кораблях под парусами для того, чтобы грабить. Они нападают на другие корабли или города и уносят все, что только можно прихватить с собой.

Протоцератопс угрюмо покачал головой и наивно спросил:

— А зачем?

— Потому что проще взять что-нибудь, чем заработать это.

— Но это же неправильно.

— Совершенно верно. Это люди, которые живут за счет преступлений.