— Я же рассказывал вам, — напомнил Уилл, хотя и сомневался, что кто-нибудь его слушает. — Я рассказывал. — Правда, он промолчал, что никогда не слышал о том, чтобы кто-то из племени динозавров, исключая протоцератопсов, говорил на человеческом языке. И не просто на латыни, как обычно говорят в Динотопии, а на английском! Это был воистину очень образованный динозавр.

— Слушайте, он еще и картавит, — сказал Уотфорд. — Прямо как шотландец.

Мысли Блэкстрапа уже устремились по другому руслу.

— Что ж, это нам будет полезно. — Он подошел к кровати и склонился над сидящим дейнонихусом. — Ты здесь живешь?

— Да, я сделал такой выбор, — сказал аскет, слегка изменив позу. — Я — Тарква.

Смиггенс уставился на невероятных размеров рог на голове динозавра, потом спросил:

— Наверное, несладко быть одному? Дейнонихус повернул клыкастую морду к помощнику капитана:

— Где есть созерцание, там нет одиночества, — изрек он.

— О! — усмехнулся Блэкстрап. — Что это у нас тут? Настоящий философ?

Уилл шагнул вперед:

— Скажите, почтеннейший, что вы здесь делаете?

На самом деле юноша прекрасно знал ответ на свой вопрос. Просто он хотел, чтобы дейнонихус заметил его веревки.

Тарква незамедлительно обратил на них внимание:

— Да вы связаны. — Он перевел встревоженный взгляд с Уилла на Грызуню. — И молодой тираннозавр среди вас тоже связан. Что это за странный способ путешествия?

Блэкстрап лениво погрозил Уиллу рукоятью своей шпаги:

— Ну, давай, парень. Можешь ему рассказать.

Уилл объяснил ситуацию.

Дейнонихус внимательно слушал, не перебивая, а потом тяжело вздохнул:

— Это печально, когда из внешнего мира к нам проникают подобные манеры.

— Плевать нам на твое мнение, — заявил Блэкстрап, угрожающе надвигаясь. — Парень спросил, что ты здесь делаешь?

Сузившиеся зрачки сосредоточились на капитане.

— Я созерцаю великие тайны. Для этого я выбрал уединение и покой.

— Уединение и покой? — Блэкстрап обвел рукой окружающие стены, инкрустированные камнями. — Я вижу, что ты созерцаешь сокровища.

— Сокровища? — удивился Тарква. — Здесь нет никаких сокровищ, кроме тишины и покоя. Но я понимаю, о чем вы говорите. Я много читал и знаю, что во внешнем мире люди испытывают неутолимый голод — жаждут слез земли. Слезы земли затмевают им взор, и истинная красота остается недоступной и невидимой для ослепленных людей.

— Наконец-то мы нашли одного из разумных динозавров, о которых говорил парнишка, — задумчиво проговорил Смиггенс — А он говорит загадками.

— Не важно. — Блэкстрап уже снова расслабился и чувствовал себя как дома. — Пусть он сидит и дальше на своей заднице и созерцает тишину и все, что ему угодно. Мы оставим его здесь.

Неприятная ухмылка исказила его лицо, когда он ткнул пальцем в мозаику, изображающую целую стаю плавающих по морю ортоцерасов. У большинства из них были большие красные глаза.

— А вон тот большой рубин нам пригодится. Пока мы не ушли, я возьму его себе, — заявил капитан.

Вытащив из-за пояса нож, Блэкстрап шагнул прямо к стене. Дейнонихус тотчас вскочил со своего места, чтобы остановить капитана:

— Не прикасайтесь!

Блэкстрап остановился.

— Да? А почему? Я думал, тебе нет дела до сокровищ.

— Это правда.