|
Он провалился в усталую дрему, объясняя Демельзе, почему во время вылазки погиб ее брат. «Он был при смерти, — говорил Росс, — вот мы его и бросили. Каждый сам за себя, а больше мы ничего не могли сделать». Демельза смотрела на него и превращалась в Кэролайн. «Но я хотя бы вернул тебе Дуайта. Я потерял Джо Нэнфана и убил двух французских часовых, многие английские военнопленные расстались с жизнью, и Дрейк, брат Демельзы, тоже умрет. Но мы хотя бы привезли Дуайта». Росс повернулся, чтобы показать ей, но там были только два санитара из больницы с носилками, а на носилках лежал мертвый Дуайт. «Но ты хотя бы сможешь похоронить его на семейном кладбище, — говорил Росс, — так что затея имела смысл».
К утру он выкарабкался из ночного кошмара и поднялся по шаткому трапу на палубу. После того как зашла луна, пару часов стояла такая тьма, что не видно было даже гребней волн, но теперь на востоке зарождался рассвет. Росс глубоко вздохнул. Он чувствовал себя гораздо хуже, чем до сна. Всё тело болело, во рту горчило, саднило горло и подступала тошнота от морской болезни. Росс проковылял к лейтенанту Спейду, стоявшему у румпеля. — Есть признаки перемен? — Пока нет. Но надеюсь на это. Будет очень странно, если северо-восточный ветер продлится дольше. В это время года. На заре они заметили на горизонте трехмачтовый барк, но он двигался в другую сторону и вскоре исчез. — И как он? — спросил Росс. Дуйат пожал плечами. — Не могу сказать точно. Он совсем притих. Может быть, спит, а может, это кома. Но я каждый час нюхаю его повязку, и пока никаких признаков некроза. К полудню будем знать больше. Около десяти ветер стих, и люггер переваливался по неспокойному морю, как подстреленная птица. Затем ветер задул с запада, а приближающаяся туча намекала на дождь. Паруса хлопали и наполнялись, лодка накренилась под новый ветер. Борьба закончилась, они устремились домой. В полдень, под теплым ливнем, Дуайт подошел к Россу, стоящему у румпеля. — Думаю, на твоей совести будет одним человеком меньше, Росс. Он поправится.
Глава одиннадцатая
Когда они добрались до Фалмута, было уже около семи вечера, лил проливной дождь, ветер сбивал с ног. Несмотря на белые рубахи, которые ветер яростно трепал на каждой мачте, в них пару раз стрельнули из форта, причем последний выстрел определенно не был предупредительным. После выстрелов подошел флотский баркас для проверки документов. Вместе с сумерками к Верити прибыли посетители: в дверях она увидела высокого худого мужчину, а за его спиной крепкий слуга поддерживал похожего на скелет человека. — Росс! — воскликнула она. — Ох, ты вернулся! Слава Богу! Я так волновалась за тебя! Входи, прошу, входи! Поднимайся! Ты голоден? У меня много холодных закусок, вино… — Дорогая, ты помнишь доктора Эниса? — О… о да! — Верити сглотнула. — Так вам удалось! Я так счастлива! Входите же. Они подняли Дуайта по лестнице, что оказалось нелегкой задачей. Когда они уселись, Дуайт сказал: — Я прошу прощения за свой изможденный вид, миссис Блейми… В Кемпере нас не каждый день кормили курицей. Ваш кузен вытащил меня оттуда как раз вовремя, чтобы я сохранил остатки былой внешности. Пара дней на домашней пище, без сомнения, пойдет мне на пользу. Верити уставилась на него при свете лампы, а затем быстро проговорила, пытаясь скрыть свой ужас: — Курица! Я вспомнила, у нас же есть куриные кости как раз для бульона. Попрошу Марту, чтобы она поставила его греться. Скоро он будет горячим… Она собралась выйти, но Росс удержал ее вопросом: — Сколько здесь спален, Верити? — Три, помимо нашей. |
