|
Джентльмены уселись. – Надеюсь, Мизон, вы объяснили моему брату дело, в котором вам понадобился мой совет? – Нет, я ничего не говорил, – ответил Юстас, – я полагал, что могу объяснить все сразу вам обоим. – Э, нет! – сказал Джеймс. – Это неправильно! Согласно этике профессии, к которой я имею честь принадлежать, так делать нельзя. Обычно нужно, чтобы присутствовали представители газет… но я предвижу, что здесь дело важное и экстренное… – Да, это правда, – подтвердил Юстас. – Я пришел к вам по дел у о завещании! – Я знаю, – заметил Джеймс, – но где это завещание? – Оно вытатуировано на шее одной дамы! Братья вскочили с мест с совершенно одинаковым жестом изумления и так забавно посмотрели на него, что Юстас разразился громким смехом. – Надеюсь, Мизон, что это не мистификация? – серьезно заметил Джеймс. – Вы, конечно, знаете, что смеяться и шутить теперь не время и не место! – Конечно, Мизон, – добавил Джон, – вы должны питать должное уважение к закону и его представителям! – Разумеется. Уверяю вас, что говорю правду. Это настоящее завещание! – Да, – заключил Джеймс, – очевидно, это инцидент далеко не обычный! – Вы правы, старый дружище! – согласился Юстас. – А теперь слушайте. – И он спокойно и четко рассказал всю историю завещания. Когда он кончил, братья переглянулись. Ничего подобного им не приходилось слышать. Но Джеймс умел быстро ориентироваться. Он твердо держался аксиомы «Никогда не высказывать затруднения или замешательства в делах». – Это замечательный случай и, могу сказать, довольно редкий! Он совершенно не подходит под общие законы о завещании. Обычно завещание пишется на бумаге или пергаменте, но я не сомневаюсь, что кожа молодой леди – великолепный материал для завещания! Продолжаю. Допустим, – я полагаюсь на слова мистера Мизона, – что завещание было составлено совершенно правильно завещателем или тем лицом, которое производило татуировку в его присутствии, что оно подписано, как следует, и сделано по статуту. Но я подхожу к тому, что мне кажется поистине ужасным! В завещании не помечено даты! Не уничтожается ли оно отсутствием ее? Отвечу: нет! Заметьте: это завещание не могло быть сделано на шее мисс Августы Смиссерс ранее восемнадцатого декабря, когда погиб «Канчаро», и, значит, уже существовало в день Рождества, когда мисс Смиссерс была спасена. Очевидно, завещание было вытатуировано между восемнадцатым и двадцать пятым декабря. – Верно, старый дружище! – заключил Юстас. – Вижу, что вы умеете взяться за дело. Но что следует предпринять сейчас? Я боюсь, что будет поздно! Как будто бы завещание утверждено! – Завещание утверждено! – повторил великий Джеймс с плохо скрываемым презрением. – Разве закон так беспомощен, что может утвердить завещание, несмотря на видимую ошибочность фактов? Конечно, нет! Как только все предварительные формальности будут соблюдены, нужно подать прошение об отмене первого и утверждении позднейшего завещания. Тут нет душеприказчика! Это очень важный пункт. Необходимо потребовать, чтобы суд признал завещание действительным и подтвердил законность документа! – Но как это сделать, если тут замешана мисс Смиссерс? – неуверенно возразил Юстас. – Мне кажется, – сказал Джеймс, обращаясь к брату, – нам придется привести мисс Смиссерс в суд, чтобы она присутствовала при показаниях свидетелей. – Конечно, – подтвердил Джон с таким видом, словно это было самое простое дело. – Как? – поразился Юстас, глазам которого предстала Августа с обнаженной перед судьями шеей. – Разве возможно вести леди… это немыслимо! – Мыслимо или нет, это необходимо сделать прежде всего! Погодите. |
