– Ты мелкая букашка, слабак, даже не способен к честной борьбе, как настоящий мужчина выяснить отношения один на один, не прибегая к магии. Ты просто трус!

Овадья встрепенулся:

– Не смей называть меня трусом, проклятый убийца! Я никогда не поднимал руку на слабых и беззащитных людей! Не тебе говорить о морали и справедливости, для тебя является нормой хладнокровное убийство женщин и стариков! Ты вечный неудачник, жаждущий только крови из-за трудного детства.

Менахем опустил руку, луч света от кольца пропал. Волк начал медленно подниматься, странным образом отряхиваясь, ему все еще казалось, что он по-прежнему скован чугунными кандалами, он старался скинуть с себя смертельные оковы, которые еще минуту назад тянули его в ад. Менахем опомнился и попробовал поднять руку, но света от кольца больше не было, а перед ним прямо на глазах вырастала мощная фигура Абу Хабиби. Волк, стряхнув с себя невидимые оковы, вновь приобретал угрожающий вид. Он медленно достал из кармана нож. Это была финка. На лице Хабиби расплылась зловещая улыбка:

– Что, кольцо больше не помогает тебе?! Ты еще к тому же очень глуп. Но это уже неважно. Я буду убивать тебя медленно, нанося удары в жизненно важные точки, но ты умрешь не сразу, будешь страшно мучиться, страдать и рыдать, умоляя меня убить тебя, чтобы облегчить мучения.

Абу Хабиби сделал шаг вперед. Но громкий голос Овадьи заставил его вздрогнуть:

– Брось нож! – в руках Менахема убийца увидел пистолет. Волк на мгновение замер, по его лицу пробежала тень страшного разочарования, но он быстро взял себя в руки. – Я сказал, брось нож! – повторил Овадья и выстрелил.

Пуля пролетела в нескольких сантиметрах от головы Волка. Хабиби инстинктивно наклонился, страшно побледнев, его рука невольно разжалась, и финка с громким стуком упала на пол. Он отступил назад, немного сжавшись, пот градом лил с его лица.

– Кто тебя такого послал на землю? Ты даже выстрелить и то не можешь. Вон, коленки трясутся от страха. Бог не наделяет властью слабых, ничтожных людишек вроде тебя. Отец небесный посылает своих самых смелых сыновей на землю, таких, как мой предок Давид. Этот царь не считался с жертвами ради Бога. Он построил еврейское царство, которое развалилось потом из-за таких слабаков, как ты, – Абу Хабиби неожиданно выпрямился. – Что ж, посмотрим, кого из нас выберет Всевышний. Меня или тебя? Двух Машиахов на земле быть не должно. И ты убедишься, на чьей стороне наш Отец небесный.

Волк сделал решительный шаг вперед. Овадья нажал на курок. Раздался щелчок, противник на секунду закрыл глаза, но выстрела не последовало – пистолет дал осечку. Хабиби вздрогнул и тут же опомнился, в одно мгновение оценив ситуацию, он молнией бросился на Овадью. Профессиональный убийца со всей силы обрушил два мощных удара на соперника, но Менахем, сделав нырки, оказался за спиной у Волка и тут же нанес короткий удар в область печени Хабиби. Здоровый детина застыл на месте, острая боль охватила правый бок, сбив дыхание. Он внезапно стал задыхаться, медленно оседая на пол. Овадья смотрел на беспомощного убийцу своих родителей, и его руки невольно потянулись к шее Волка. Менахему неудержимо захотелось задушить этого жестокого человека, и даже разорвать на куски, злость стала заполнять душу, он был готов пуститься во все тяжкие, но тихий голос остановил его:

– Машиах! Время пришло, нам надо покинуть это место. Сюда идут люди Волка, и, если Ковчег Завета окажется в их руках, миру несдобровать.

Овадья остановился, казалось, весь мир замер в этот момент, время остановилось, стены пещеры слились в одну серую смутную картину.

– Машиах! Нам надо спешить! – голос звучал из иного мира, из какого-то другого измерения.