|
- Видите ли, во время войны сюда были переброшены индийские войска. Из Индии их пришлось удалить, так как власти боялись нового мятежа. Ага-хану <Ага-хан-титул главы влиятельной мусульманской секты исмаилитов в Индии. Здесь речь идет об ага-хане Султане-Мухаммеде, поддерживавшем англичан.> было обещано, что, поскольку индийцы воевали в Африке, они получат право свободно селиться здесь и приезжать по делам. Нарушить обещание уже нельзя, и теперь индийцы почти начисто вытеснили отсюда европейцев. Они здесь денег не тратят и все отсылают в Индию. Сколотят капиталец и возвращаются на родину, а вместо них приезжают их бедные родственники, чтобы продолжать грабить страну. Старик слушал молча. Он никогда не позволял себе за столом вступать в спор с гостем. - Это все ага-хан, - продолжал Кандиский. - Вы американец. Вы представления не имеете обо всех этих махинациях. - Вы воевали под начальством фон Леттова? <Пауль фон Леттов-Форбек - немецкий генерал, командовавший во время первой мировой войны германскими войсками в Восточной Африке.> - спросил Старик. - С самого начала и до конца. - Он был храбрый человек, - заметил Старик. - Я преклоняюсь перед ним. - Вы тоже воевали? - спросил Кандиский. - Да. - Ну, а я невысокого мнения о фон Леттове, - сказал Кандиский. - Да, он сражался, и сражался лучше других. Когда мы нуждались в хинине, он приказывал отбить медикаменты у противника. Провиант и снаряжение добывал так же. Но потом он перестал заботиться о солдатах. После войны я попал в Германию: ездил туда хлопотать о возмещении убытков. “Вы австриец, - сказали мне. - Обратитесь к австрийским властям”. Я поехал в Австрию. “Зачем же вы воевали? - спросили меня там. - Нас это не касается. А если завтра вам вздумается поехать на войну в Китай? Это ваше личное дело. Мы ничем не можем вам помочь”. "Но ведь я пошел на войну из патриотизма, - возражал я с дурацким упорством. - Я воевал, где было возможно, потому что я австриец и знаю свой долг”. - “Ну что ж, - ответили мне. - Это похвально. Но мы не можем оплачивать ваши благородные порывы”. Меня долго посылали от одного к другому, но я так ничего и не добился. Все же я очень люблю Африку: я здесь все потерял, но у меня есть то, чего нет ни у кого в Европе. Мне здесь все интересно! Туземцы, их язык... У меня много тетрадей с записями. И, кроме того, я чувствую себя здесь настоящим королем. Это очень приятно. Просыпаюсь утром, протягиваю ногу, и бой надевает на нее носок. Потом протягиваю вторую ногу, и он надевает второй носок. Я вылезаю из-под москитной сетки, и мне тут же подают штаны. Разве это не роскошная жизнь? - Да, конечно. - Когда вы приедете сюда снова, мы станем путешествовать и изучать жизнь туземцев. И совсем не будем охотиться, разве только для пропитания. Глядите, я покажу вам один местный танец и спою песню. Пригнувшись, то вскидывая, то опуская локти и согнув колени, он, подпевая, засеменил вокруг стола. Получилось в самом деле очень мило. - Это лишь один танец из тысячи. Ну а теперь я пойду. Вам надо поспать. - Это не к спеху. Посидите. - Нет. Ложитесь спать. Я тоже прилягу. Масло я возьму, чтобы оно не растаяло от жары. - Увидимся за ужином, - сказал Старик. |
