|
Чем не Массон? <Антуан Массон-французский художник и гравер XVII века.> Жаль, что здесь нет хорошего художника. - Как твои сапоги, не жмут? - Ничуть. Мы шли по следу буйволов очень медленно и бесшумно. Ветра не было, но мы знали, что когда он поднимется, то будет дуть с востока, вверх по ущелью, нам в лицо. Мы двигались по звериной тропе вдоль ручья, и чем дальше, тем трава становилась выше. Дважды приходилось ложиться и ползти, а тростник рос так густо, что уже в двух футах ничего не было видно. Друпи обнаружил в иле свежий след носорога. Я уже гадал, что будет, если огромный и неуклюжий носорог появится в этом узком проходе, и что сделает тогда каждый из нас. Волнующая встреча, но мне она была не по душе! Слишком уж это место похоже на западню, а ведь со мной жена. Вскоре мы достигли излучины реки, вышли из высокой травы на берег, и я отчетливо уловил звериный запах. Я не курю, и во время охоты на родине мне несколько раз случалось учуять лосей в брачную пору, еще не видя их. Я могу также без труда найти в лесу по запаху лежбище какого-нибудь старого самца: лось-самец распространяет резкий, но приятный аромат мускуса, хорошо мне знакомый. Но здесь я учуял какой-то совсем новый для меня запах. - Я чую их, - шепнул я Старику. Он сразу поверил мне. - А кого? - He знаю, но запах очень сильный. Вы его не чувствуете? - Нет. - Спросите у Друпи. Друпи кивнул, и усмехнулся. - Местные жители нюхают табак, - сказал Старик. - Так что не знаю, могут ли они слышать звериные запахи. Тут тростник был выше человеческого роста, и мы шли с величайшей осторожностью, бесшумно, точно во сне. Теперь я уже все время чуял запах каких-то неизвестных животных совершенно явственно, но он становился то сильнее, то слабее. Мне это очень не нравилось: мы шли у самого берега, а след уводил прямехонько в длинное болото, поросшее еще более высоким тростником, чем тот, сквозь который мы продирались. - Я чувствую, что они совсем рядом, - шепнул я Старику. - Серьезно! Можете мне поверить. - Да я верю! - ответил Старик. - Может, нам лучше подняться на берег и поверху обойти это место? - Пожалуй. Когда мы взобрались наверх, я сказал: - Этот высокий тростник меня в ужас приводит. Не хотелось бы мне охотиться там! - А что, если бы вам пришлось охотиться в таком тростнике на слона? - Нет, на это я бы не решился. - Неужели на слонов охотятся в таких высоких зарослях? - спросила Мама. - Бывает, - ответил Старик. - И тогда, чтобы стрелять, залезаешь к кому-нибудь на плечи. "Есть же такие молодцы! - подумал я. - Но это не по мне”. Мы двинулись по правому берегу, через открытое место, огибая болото с высоким сухим тростником. На другом берегу росли могучие деревья, а над ними высилась крутая стена ущелья. Ручей был скрыт от нас. Справа громоздились холмы, местами поросшие кустарником. Впереди, за болотом, русло ручья суживалось и ветви деревьев почти смыкались над ним. Вдруг Друпи схватил меня за плечо, и мы оба присели. Он сунул мне в руки двустволку, а сам взял спрингфилд, потом указал вперед, и за излучиной я увидел голову носорога с великолепным длинным рогом. Голова поворачивалась из стороны в сторону, и мне удалось разглядеть настороженно шевелившиеся уши и маленькие, как у кабана, глазки. |
