— Известно куда — в лагерь, — ответил Митька.

— А я думал, что ты с отцом заодно действуешь, — усмехнувшись, сказал шофёр. — А ты вон как!

— А мы думали, что ты с ним заодно, — признался Митька.

— Чтоб я на колхозное добро польстился! — обиделся Пыжов. — Плохо вы ещё меня знаете. Хоть с вами, хоть без вас, а я бы всё равно поросят в лагерь доставил. — Он покачал головой и покосился на Митьку. — Дурной же папаша у тебя. И что с ним теперь будет?

Сжавшись, Митька молча смотрел на дорогу. И зачем он только едет в колхоз? Сейчас встретит там ребят, взрослых, тётю Шуру, Николая Ивановича, и ему, сгорая от стыда, придётся обо всём им рассказать. Не расскажет он, так это сделает Гошка или Пыжов. А потом попробуй поживи в Клинцах с такой недоброй славой, какую надолго оставил там его отец. Нет, только не это, лучше он сейчас же вылезет из машины и, не заходя в деревню, уйдёт в совхоз и поступит там на работу. И с отцом не будет встречаться — видно, надолго разошлись их пути-дорожки.

Митяй потянул Пыжова за локоть.

— Ты что это? Куда? — Гошка, словно угадывая мысли приятеля, схватил его за руку и притянул к себе. — Ты теперь совсем не Кузяев. Ты, как Павлик Морозов, такое сотворил, такое сделал! И никуда мы тебя не отпустим.

Митька молчал.

— А хочешь, давай так, — продолжал Гошка. — Скажем в лагере, что это мы с тобой поросят отыскали. А Семёна подвезти попросили.

— А с отцом как быть? — спросил Митька.

— Никак. Мы про него вроде знать ничего не знаем. И про загончик в лесу помолчим.

Митяй с удивлением посмотрел на Гошку и с трудом выдавил:

— Только ты сам говори. Я не могу.

Через несколько минут грузовик с поросятами повернул к летнему лагерю.

Маяк над лагерем

В лагере Гошка с Митяем, кроме Александры, застали ещё ребят и Николая Ивановича.

Выпустив в стадо привезённых на грузовике пятерых поросят, Гошка рассказал, где они с Митяем нашли их и как Пыжов выручил ребят своим грузовиком.

— И везёт же вам! Больше всех поросят разыскали, — завистливо вздохнул Борька Покатилов и попросил Митьку, который молча стоял поодаль, рассказать обо всём поподробнее.

— А чего там подробнее, — буркнул Митька. — Всё так и было. Шли, шли и нашли.

Пыжов с удивлением покосился на ребят и тоже ничего не стал добавлять к словам Митьки.

— Теперь всё стадо в сборе, только двух голов не хватает, — сказала Александра и посмотрела на ребят. — Даже не знаю, как и благодарить вас. Такие поиски провели… легче иголку в стоге сена найти, чем этих беглецов. В школу, что ли, сообщить про вашу команду.

— Можно и в школу, — согласился Николай Иванович. — И на собрании мы о ребятах доброе слово скажем. Неплохое, мол, у нас в колхозе пополнение растёт: молодое, ретивое, неотступное. Как это у поэта Некрасова сказано:

— А мы не одни поросят искали, — сказала Елька. — Нам много людей помогало.

— И это верно, — кивнул Николай Иванович. — Твой лагерь, Александра, вся округа поддерживает. Я вот в газету об этом хочу написать.

В этот же день, к вечеру, в лагерь заявился Ефим Кузяев и притащил в мешке пойманного им в лесу шестого поросёнка.

Александра несказанно удивилась и тому, что брат оказался в Клинцах, и тому, что он принёс такую ношу.

— Откуда у тебя поросёнок? — спросила она.

— Уж будто бы ты и не знаешь, — криво усмехнулся Ефим и рассказал, как сегодня его предал собственный сын: угнал из оврага машину с поросятами.