Он колебался, помня о миссии Джема и Тессы.

— У меня здесь есть друзья, кроме Лили. Женщина-колдун и мужчина, который был Безмолвным братом, с серебряной прядью в волосах. Могут ли они выйти на рынок? Клянусь, им можно доверять.

— Мне кажется, я знаю, о ком вы говорите, — сказала Джульетта. — Они просили разрешения войти пару ночей назад, не так ли? Я слышала, что мужчина был красив.

— Ты правильно расслышала. — сказала Лили.

Джульетта улыбнулась:

— Вокруг действительно есть очень красивые нефилимы.

— Э-э, наверное, — сказал Алек. — Я не думаю о Джеме в этом плане.

— Как ты можешь быть хорош в стрельбе из лука, когда так слеп? — потребовала Лили.

Алек закатил глаза.

— Спасибо, Джульетта. Я дам тебе знать, как только что-нибудь узнаю.

Джульетта тихо сказала:

— Я рада, что вы здесь.

— Я не уйду, пока не помогу тебе, — сказал Алек, затем взглянул на детей, которые все еще смотрели. — Хм. Пока, детки. Было очень приятно познакомиться.

Он неловко кивнул им, а затем вернулся к огням и музыке рынка.

— Хорошо, — сказал он Лили, когда они вышли. — Давай быстро осмотрим рынок, зададим несколько вопросов, прежде чем встретимся с Джемом и Тессой.

— Давай заскочим в лавку фруктов фейри! — Лили предложила.

Алек сказал:

— Нет.

— Мы не можем все время быть деловыми, — сказала Лили, которая редко была серьезна в течение пяти минут. — Итак, кто, по-твоему, горячий? — Когда Алек уставился на нее, она сказала:

— Мы путешествуем! Мы должны делиться секретами. Ты сказал — не Джем. Так кто же?

Алек покачал головой фейри, которая пыталась продать им зачарованные браслеты, хотя она настаивала, что они были настоящими очарованиями и действительно очаровательными. Когда Алек спросил об исчезновениях, глаза фейри расширились, но она не знала ничего, кроме того, что сказала Джульетта.

— Магнус горячий, — наконец сказал Алек, когда они пошли по дороге.

Лили закатила глаза.

— Вау, ты и Моногамный Бэйн утомляете меня. Он еще тупее, чем ты.

— Он не тупой.

— Бессмертный, который отдает свое нежное сердце одному человеку? — Лили прикусила губу, слишком сильно сжимая клыки. — Это глупо.

— Лили, — сказал Алек, но Лили качала головой и продолжала, ее голос стал ниже.

— Оставляя в стороне твоего медового ягненка и все такое, я знаю, что был Джейс. Это просто парни с золотыми глазами? — спросила Лили. — У тебя очень специфический вкус, друг. Это действительно сужает игровое поле. Значит, кроме Джейса больше ни в кого не влюблялся? Даже немножко, когда ты был маленьким?

— Почему ты так смотришь, будто знаешь что-то, чего не знаю я? — Осторожно спросил Алек.

Лили хихикнула.

Из-за одной из лавок раздался шум. Алек автоматически повернул голову к нему, но и потому, что он не знал, как объяснить, что конкретно давит не проблема. Это было облегчение, в некотором смысле, притворяться даже для самого себя, что влюбленность в Джейса была тем, что делало его несчастным.

Даже когда он был ребенком, он обнаружил, что его внимание привлекали плакаты примитивных людей на улицах Нью-Йорка, или его привлекали ребята, посещающие институт; слушая из-за вазы их истории об охоте на демонов, он думал, что они крутые. У него были расплывчатые детские мечты, он создавал туманные яркие сказочные земли с мальчиками, а затем он потерял мечту с детства.