Нас почти сразу отвлекли громкий разговор и еще более громкий смех, доносившийся из нашего будущего павильона экстрасенсорной феерии. Дальнейшее расследование показало, что наша команда установила дружеские отношения стремя поварами у барбекюшницы, и эти трое принесли полный кулер пива, стулья для пикников и вдобавок кучу дружеских советов.

— Я тебе вот чего скажу, — говорил джентльмен с заметным пузом, наклоняясь над штабелем жердей. При этом его заслуженный кожаный ремень выдержал героическую борьбу, стараясь сохранить щель между ягодицами в пределах рейтинга «детям до шестнадцати». — Вот это — те же самые палатки, в которых размешалась восемьдесят вторая военно-воздушная во время Второй мировой.

— Знаю, старье, — ответил Коул со своей простодушной усмешкой. — А я тебе рассказал анекдот про теннисистку с тремя грудями, так что свои обязательства по сделке выполнил. Так что теперь твоя очередь, Стив. — Он схватил секцию брезента и прижал ее к груди: — Скажите, она будет жить?

— Еще как. Мы ее поднимем! Только я думаю, нам понадобится помощь. — Он обернулся к своим приятелям: — Хьюб, там Ларри еще не спит?

Один из сидящих джентльменов глотнул пива и повернулся к своему приятелю — краснолицему мужику, у которого острая бородка в основном служила границей, отделяющей пухлые щеки от заплывшей шеи.

— А ему разве не надо было смыться куда-то? — спросил его Хьюб.

— Ага, — ответил тот, что с бородкой. — Ему звонила сестра. У нее вдруг образовалась здесь какая-то непонятная и срочная работа. Наверное, тот китаец. Ну, который акробатами заведует. Он устраивает большой прием, а повар у него застрял в Чикаго. Но вы обратите внимание: пьянка начнется только в час ночи. Так что Ларри ей поможет приготовить еду, все накрыть, а потом смоется раньше, чем появятся гости.

— Звучит не так уж плохо, — сказал Хьюб. — По крайней мере ей не придется подавать.

— Да, но доставить туда придется.

— А туда — это куда?

Обладатель бородки повернулся на стуле, и стул затрещал, не оставляя сомнений, что работает он на пределе своей весовой нагрузки. Бородатый показал на яхту, безмятежно плавающую в море.

— Потрясающая должна быть вечеринка, — заметил он. — Они улиток заказали.

Мы с Вайлем сдвинули лица нос к носу, как две тетки, сплетничающие в парикмахерской.

— Ты слышал? — спросила я свистящим шепотом.

— Конечно, слышал. Я же вампир!

— А чего ты на меня рявкаешь?

— Может быть, потому что не люблю очевидных вопросов.

Вот как?

— А ты подумал то же, что и я?

— Понятия не имею.

— Надо присмотреть за этой сестрицей. Проникнуть с ней вместе на яхту. Проверить, не оборудовал ли Лун себе дневное укрытие на борту. И установить камеры.

— Похоже, я подумал то же, что и ты.

— На самом деле нет. Я как раз думала, что должна задать тебе вопрос.

— Какой?

— Ты не считаешь, что мы должны спросить у Бородатенького, как найти этого поставщика?

И я улыбнулась ему самым невинным образом, а у него брови сошлись над переносицей.

— Никогда больше не буду тебе рассказывать про свои любимые мозоли.

— Не попросить ли нам Бергмана подготовить для нас несколько камер?

— Жасмин!

— Может, распечатать эти стильные коммуникаторы, чтобы мы с тобой могли говорить даже из разных комнат?

Это случилось так быстро, что я даже не успела отреагировать.