— Да, мне действительно улыбнулась фортуна, — сказал он с идеальным британским произношением. — Вы не подражаете, если я останусь стоять? Эти скамьи кажутся мне несколько неудобными.

— Как вам угодно. Если вы согласитесь здесь подождать, я отведу Кассандру за кулисы отдохнуть, а Люсиль сию минуту придет занимать вас.

Буэ.

Я вцепилась в занавес, спасаясь от внезапного приступа тошноты. Я не только буду танцевать для троих, но еще в такой интимной тесноте, что хочется застегнуться в шубу до пят. Закрыв глаза, я сделала глубокий вдох.

Перестань скулить. Ты можешь. Ты должна.

Я погладила пистолет на бедре, как любимую собаку. Это меня успокоило, и я смогла встретить Вайля и Кассандру любезной улыбкой.

— Готово? — спросила я жизнерадостно, будто нам предстояло ехать на церковный пикник с Томом Сойером и Бекки Тэтчер.

Вайль кивнул, отпустил Кассандру и предложил мне руку. Мы выплыли обратно на сцену. Лун скорчился на скамье, как тогда на яхте. Спутники встали по обе стороны от него. Вайль свел меня со сцены, чтобы познакомить с ними.

— Позвольте представить вам мисс Люсиль Робинсон! — объявил он.

Лун наклонил голову:

— Вы — воплощение грации и красоты. Мое имя Чень Лун, — сообщил он.

Да, любезные слова. Но глаза говорили другое. Они мне напомнили Дэйва и его приятелей в то лето, когда каждый из них вырос так дюймов на шесть. Они все время вваливались в кухню и открывали плиту — и каждый раз это было как открытие неизведанной страны. «Вау! Булочки с корицей! Вот это да!»

Моя девичья скромность тут же захотела залепить Луну пощечину и заорать: «Не фиг пялиться на мои булочки с корицей!» Нет, обычно я ничего против не имею. Понимаю, что нормальные гетеросексуальные мужики как раз смотрят на сиськи и задницы. Но обычно они изо всех сил стараются смотреть украдкой, и я это ценю. А этот — пялился.

Жасмин, не говори мне, будто не знала, что этот тип — мерзкий развратник,  выговорила я себе. А теперь свои личные реакции убери куда-нибудь и стань наконец профессионалом!

Новый вампир, которому тоже шоу понравилось, проявил куда лучшее воспитание. Но и его будто заворожил фальшивый рубин, который я закрепила в пупке. Не отрывая от него глаз, вампир вскочил, здороваясь, заранее протянув руку.

— Мой ассистент, Ли Руолан, — представил его Лун, когда я сунула руку в ладонь гостя и пролепетала «Очень приятно». Вампир был одет по-западному: коричневые слаксы и синяя рубашка с короткими рукавами, на шее — галстук в синюю и серую полоску.

— А это моя приемная дочь, Пенгфей Ян, — продолжал Лун.

Ага, как же.

— Очень приятно познакомиться, — сказала я, изо всех сил стараясь быть воспитанной. Женщина с падающими на спину длинными черными косами выглядела вполне обычно. Синюю шелковую блузу без рукавов украсил идеальными белыми цветами какой-нибудь художник или вышивальщица. Черные шелковые брюки, гармонирующие с сандалиями. А свисающие черные серьги с жемчужинами мне даже понравились. Нет, ее внешний вид никак меня не отвращал.

Но она на моих глазах вчера ночью убила шестерых. Конечно, это капля в море для того, кто связан с монстром вроде Луна, и ничего такого нельзя было сказать по ее спокойному и бледному лицу. По этим ясным обсидиановым глазам. И было еще что-то, некий парапсихический запах, аромат, сообщающий мне, обладательнице Чувствительности, что я имею дело с вампиром — отчего у меня в животе ком сворачивался. Она излучала запах гари, наводящий на мысль о всесожжении и вызывающий образ братской могилы.

Бергман все еще сидел где-то в глубине тента, и я ему дала сигнал, что готова.