Агент махнул рукой, изображение остановилось, продолжая висеть в воздухе.

– Вы можете посмотреть кое‑что, пока Пинар продолжает рассказ. Мы нашли это в его компьютере.

Агент нажал несколько кнопок. Изображение человека на столе исчезло и сменилось довольно грубо выполненным фирменным знаком компании Байонэшнел. Фирменный знак пересекала мерцающая красная надпись: «Только для персонала, с уровнем допуска ТС‑1, внутренний документ компании Байонэшнел AV 42255‑1».

Голос Пинара продолжал рассказ:

– Это довольно дрянная копия сверхсекретной записи компании Байонэшнел, только для внутреннего пользования. Сальвахэ украл ее сам, или кто‑то сделал это для него. В любом случае вор допустил какие‑то ошибки, поэтому потерялась часть изображения и вся звуковая дорожка.

Изображение расплылось, потом появилось снова, показывая внутренность изолированной больничной комнаты. На кровати лежал человек, удерживаемый силовым полем. Кожа в том месте, где находится солнечное сплетение, лопнула, и оттуда появилось нечто похожее на голову угря – размерами с кулак – блестя окровавленными острыми, как иглы, зубами. Трое мужчин в защитных костюмах стояли, глядя на эту тварь. Вдруг похожее на угря существо выскочило, как стрела из тела умершего и вцепилось в одного из стоящих людей, прорвав его защитный костюм.

– Первая часть записи показывала процесс рождения одного из этих существ, затем – нападение на другого человека.

Включилась другая камера. Теперь стало видно, как «угорь» постепенно проникает сквозь защитный костюм. Камера показала лицо человека в этом костюме: рот растянут в безмолвном крике, в глазах ужас. Затем картинка расплылась, пропала на пару секунд и появилась снова.

Орон смотрел с волнением.

Человек в защитном костюме бежал и вскоре исчез из поля зрения. Появилось двое других, они пустились вдогонку за бежавшим, но тут же упали. Изображение снова сменилось. Коридор, в нем вооруженные охранники. Открылась дверь, и человек в защитном костюме появился в поле зрения камеры, колотя руками по дыре в костюме. Ноги его заплетались.

Картинка задергалась. Включилась другая камера, показывающая бегущего человека.

– Они не могут допустить, чтобы он убежал, – произнес голос.

Голова бегущего буквально взорвалась, шлем подбросило куда‑то вверх, во все стороны разлетелись осколки черепа и кровавое месиво.

Изображение остановилось, показывая лежащее на полу тело.

– Теперь мы переключимся на... – начал агент.

Огромное помещение с бронированными стенами, похожее на бункер для термоядерных экспериментов. Обнаженное тело мужчины подвешено на тросах. Без сомнения, он мертв – большая часть головы отсутствует. По изображению ползут телеметрические данные, но цифры и слова совсем не такие, как при обследовании человека.

Голос продолжил:

– Поначалу я не заметил этого, но, просматривая запись, понял. Они оставили тварь внутри тела парня, которого подстрелили. Он был, между прочим, врачом, я видел это на экране, и – главой отделения в Байонэшнел, до того, естественно, как стал пищей детенышу чужих.

– Они поместили эту тварь в такое место, откуда она не могла сбежать, и стали наблюдать за ней. Изображение мертвого человека остановилось.

– Этот видеофильм смонтирован. Очевидно, Сальвахэ не смог раздобыть других записей, а здесь только главные моменты, – констатировал агент. – Тем не менее похоже, что у него есть уже целая организация, кодированные имена и выплаты и тому подобное.