— Насколько я правильно понял, этим летом вы были в Японии? — переспросил Шумилов.

— Именно. Именно, в тот временной промежуток, о котором вы только что упоминали, — согласно кивнул головой могущественный гость, доставая свой необычный портсигар и предлагая Шумилову закурить. — Хотя понятие «лето» для разных географических мест, как вы прекрасно знаете, вещь относительная… Да, тогда мы были именно там, — продолжил он, направляясь вдоль набережной и увлекая за собой спутников. — Интереснейшая, скажу я вам, страна… Живут на такой малой территории, а все-то у них имеется. И они берегут и приумножают эти богатства. Понимают, что нельзя губить то, что тебе свыше дано… — взглянул выразительно он на спутника. — А вообще-то, должен признаться: люблю я у них бывать! Уж такие они по этой части выдумщики! А у вас, уважаемый, взгляните, такие просторы, — кивнул головой он в сторону широкой ленты реки, — но не умеете вы распорядиться всем этим. Губите нещадно, не думая о том, кого плодите. А это нехорошо… На вашей-то территории ведь сколько таких Японий одновременно может уместиться!.. Вот в этом, любезнейший, пока большая проблема для вашей необъятной, — сделал он ударение на этом слове, — страны. Да-да, не удивляйтесь!.. Так уж недальновидно вы устроены, что ценить начинаете что-то лишь тогда, когда это самое что-то теряете…

А по поводу состояния атмосферы, стоит ли так беспокоиться, уважаемый Валерий Иванович. Уж вы-то наверняка замечали, что сказки оказывают благотворное влияние не только на детей, но и на взрослых. И здесь совсем нетрудно ответить: почему? Да не потому ли, что они раскрепощают фантазию и приносят ощущение, что ничего невозможного нет. И нам незачем по этому поводу печалиться… А ты что думаешь, Аллигарио?

— Как прикажете, Петр Петрович, — с живостью хихикнул зеленоглазый мальчуган, — элементарно, айн, цвай — и в два счета украсим вечер теплой погодой. Можем подогреть обстановочку даже, как в африканской саванне, дело нехитрое.

— Как в саванне не требуется, — сухо заметил «Воландин», а вот как в Ницце совсем бы не помешало.

В это время мимо наших знакомых промчалась шумная стайка куда-то спешащих мальчишек.

— Да вон там, подальше, прямо внизу, на берегу!.. — тоненьким голоском возбужденно кричал на бегу один из них, энергично показывая рукой куда-то перед собой, — Леха сам видел… Мне-то он врать уж не будет!

— Какой Леха-то, Серый? — догоняя первого и шмыгая носом, крикнул другой мальчишка.

— Да какой какой?!. Ну Калина, из соседнего дома… Он же своими глазами видел!.. Давай, бежим быстрей! — и мальчишки дружно умчались вперед.

Находящиеся в районе набережной горожане через самое короткое время к своему крайнему удивлению и естественному удовольствию ощутили дыхание теплого воздушного потока, который внезапно опустился и накрыл собой все прилегающие окрестности, оставив, однако, неизменной погоду в остальной части города. Стало тепло и приятно, словно по какой-то причине вернулось знойное лето, а некоторые из надетых вещей сразу же оказались излишними. Но стоило удалиться от набережной на каких-нибудь сто пятьдесят шагов, как прогретый фронт воздуха резко обрывался. Оказавшиеся на границе воздушных масс люди, недоуменно крутили головами и, делая несколько шагов то в одну, то в другую сторону и отчетливо ощущая на себе эту разницу температур, громко и эмоционально удивлялись.

— Маша, ты смотри, вот здесь еще прохладно, — восторженно говорил озадаченный молодой человек, вытягивая перед собой руки ладонями вперед, — а делаю всего лишь один шаг — и… сразу же как стена из теплого воздуха… Вот это да! Никогда ничего подобного не встречал! Просто какие-то чудеса! Маш, да ты сама попробуй, проверь!.