Хозяин квартиры от неожиданности даже вздрогнул:

— Ну уж это полная чепуха, это, извините, просто издевательство над памятью человека, который столько сделал для нашей страны… для всего мира… не жалея себя… чей светлый образ и сейчас остается живым в памяти людей…

— Ну вот, видите, этот пример у вас вызвал отторжение, определенный внутренний протест. — Делая очередную затяжку, отреагировал гость. — И я сделал это намеренно, извиняюсь, в виде небольшого эксперимента. И результат меня устроил… Потому, что светлый, как вы сказали, образ вашего вождя не соответствует другому возможному его предназначению? Так ведь?.. Так почему же вы не замечаете несоответствие использования имени вашего вождя в первом примере, а? Я вам отвечу — вы просто к этому привыкли… А вообще-то вы сами хоть знаете, кто был основателем этой фабрики, — после небольшой паузы поинтересовался Петр Петрович, — раз уж об этом зашел разговор?..

— Ну, по-моему… какой-то купец или промышленник… кажется, в начале этого века… — неуверенно выдавил Шумилов. — Но, честно говоря, не припомню.

Загорелое лицо собеседника выразило разочарование.

— «… какой-то купец или промышленник…», — повторил он. — Вы, коренной житель этого древнего города, совершенно не знаете его истории! Эту фабрику, к вашему сведению, заложил Николай Федорович Дунаев, известнейший и богатейший купец, и не в начале века, а в тысяча восемьсот пятидесятом году по вашему исчислению. И вначале, естественно, она носила имя своего основателя. Что, согласитесь, вполне закономерно. Правда, потом в честь побед на Балканах, она получила название «Балканская звезда», и по переписи населения тысяча восемьсот девяносто седьмого года на фабрике уже работало целых девятьсот сорок человек… — сообщил он назидательно. — На какой-то момент она была даже крупнейшей в вашей стране… Вот так-то, любезнейший… А вообще, Дунаевы в вашем городе еще владели одной из крупнейших в России спичечных фабрик и, скажу даже больше, — понизил он голос, — первый телефонный аппарат в городе установили именно они! Так что вам как истинному патриоту города эти сведения, я думаю, будут небезынтересны… Ну да ладно, хватит об этом, — вздохнул он многозначительно, — скоро и здесь произойдут изменения.

— Что, другие сигареты будут выпускать? — насторожился Шумилов.

— Для начала исправят допущенную несуразность с названием фабрики, — уверенно проговорил собеседник, — а уж потом и за продукцию возьмутся. Но это обязательно случится, уверяю вас, и прошу не сомневаться!

— И что… вы можете сказать… когда все это произойдет… и даже назвать время, когда эти самые изменения наступят? — недоверчиво спросил хозяин квартиры.

— Конечно же, уважаемый! Не сомневайтесь! Для нашего ведомства это — пустяк! Ровно через пять лет вернется ее старое и более благозвучное название — «Балканская звезда», а потом уже и все остальное… И я даже больше могу вам сказать, — пристально посмотрел на хозяина гость, — и вы тоже здесь сыграете отведенную вам роль…

Валерий Иванович еще больше удивился.

— Интересно, какую? Уж не работать ли я там буду? Может быть, райком партии или горком меня туда направит?..

— Не все сразу… Не надо спешить, любезнейший, — уверенно и властно произнес «Воландин», — но твердо могу заверить, что никакой райком вас никуда не направит. Сделать это… тогда он просто уже не сможет, и работать в том учреждении вы не будете… В этой области вы ведь не специалист.