— О, ради бога. Что здесь происходит? Все знают всех.

Бетти Пакетт рассмеялась. — Добро пожаловать в маленький городок. Что вам еще рассказать о Седрике?

— Его когда-нибудь арестовывали за угон машин?

— Да, конечно. Кроме прочих вещей.

— Каких именно?

— Кража путем обмана, подлог, недействительные чеки.

— Не было насильственных преступлений?

— Не было, пока он был в Локаби. Я ничего не знаю, что он делал с тех пор.

— Спасибо. Вы мне очень помогли.

Я приняла душ и вымыла голову, желая так же легко смыть свою растерянность вместе с водой, стекающей в дренаж. Одевшись, я села за стол, достала пачку католожных карточек и начала делать заметки. Записав все, что казалось относящимся к делу, я разложила карточки строго в хронологическом порядке, поставила на стол Смит-Корону и напечатала отчет. Мне хотелось посмотреть, как факты будут говорить сами за себя. Я видела, как связи формировались и разделялись, хотя в этом не было практического смысла: Паджи работал с Фрэнки; Фрэнки женился на Ионе; Паджи встречался с Джастин до того, как она вышла за Корнелла. Иона росла в том же городке, что и Паджи, и проводила с ним время в юности. Сестра Корнелла, Адриенн, дружила с убитой девушкой, допуская, конечно, что Чарис и Джейн Доу — одно и то же. К тому же, были еще отпечатки Паджи в украденной машине.

Я села и уставилась на карточки.

Напечатав отчет, я перемешала карточки, играя в свою обычную игру. Я разложила их в произвольном порядке, чтобы посмотреть, как будут выглядеть факты, когда хронология нарушена. То, что кажется логической цепочкой событий, может выглядеть совершенно по-другому, когда последовательность поставлена с ног на голову. Кроме случайных жертв, убийства происходят по какой-то причине. Должен быть мотив — всегда мотив. В девяти случаях из десяти, если вы знаете, почему что-то случилось, вы также знаете, «кто».

Я снова просмотрела карточки, чтобы убедиться, что ничего не пропустила.

Я забыла вернуться к Медоре и спросить, почему она ждала неделю, чтобы сообщить об исчезновении Чарис. Я положила эту карточку наверх стопки, перевернув вверх ногами, как напоминание, перед тем, как перетянула их резинкой.

В пять часов я убрала карточки в ящик, поверх папки с делом, сложила свой отчет и отвезла в местный печатный центр, где сделала две копии. На обратном пути в мотель я заметила Адриенн Ричардс, которая направлялась в супермаркет. Я затормозила и сделала сложный разворот, к неудовольствию нескольких автомобилистов.

Я обнаружила ее в овощном отделе, со списком покупок в зубах.

— Здравствуйте, я надеялась с вами поговорить, но не знала, как связаться. Можно к вам присоединиться?

— Пожалуйста. — Она выбрала дыню, понюхала ее и положила в свою тележку. Прошла дальше и остановилась у молочного отдела. — Чем же я могу вам помочь?

— Ну, мне интересно. Когда я заходила в школу Кворума, вам не пришло в голову, что я могу говорить о Чарис?

— Вовсе нет. Почему бы? Ее не было столько лет.

— Я слышала, что вы были подругами.

— Мы иногда проводили время вместе.

— Она не говорила, что собирается уехать из города?

— Я даже не знала, что она пропала.

— Но когда узнали, вы не волновались за нее?

— Я решила, что она сама может о себе позаботиться.

— И она больше с вами не связывалась?

— Нет, но я и не ожидала. Я была на пару лет младше, и у нас не так много было общего.

— Вы не выглядите расстроенной из-за убийства.

— Послушайте, я буду честной.