|
.. - с замешательством вымолвил Кавалье. - О, не принимайте этого за похвалу! Это - порицание, - сурово сказал маршал. - Чем замечательнее ваши военные таланты, тем более виновны вы в том, что употребляете их против своего короля, во вред своей стране. Люди, подобные вам, прежде всего, принадлежат своей стране, когда неприятель нападает на нее: такие люди могут ее спасти. Прежде всего - благоговейное почитание родины. Защищайте ее с оружием в руках - и будьте спокойны: никто не потревожит вашей религии. - Но протестанты исключены из военной службы. Не для того ли, чтобы завоевать должные нам по справедливости права, чтобы положить конец насилиям, жертвой которых мы были, взялись мы за оружие, вот уже два года тому назад. - Господин Кавалье, выслушайте меня! Прошлое останется прошлым. Я не знаю, что было с вами два года тому назад. Как многие другие, вы могли быть жертвой крайних мер, принятых против протестантов. Ваше имя было безвестно. Чего ради, с вами стали бы обращаться иначе, чем с остальными гугенотами? Но сегодня я знаю, что вы за человек. Я знаю, что сейчас, я, маршал Франции, облеченный всеми полномочиями своего короля и господина, нахожусь здесь на правильном совещании с вами, вооруженным мятежником. Я знаю, что у вас охрана, как и у меня, что я послал вам заложников, что я одним словом, обращаюсь с вами, как равный с равным, согласно военным законам, как я обращался бы с полководцем неприятеля во время перемирия. Итак, разве мое поведение не достаточно показывает вам, что я позабыл о возмутившемся протестанте, что я думаю только о смелом партизане, военный гений которого изумляет Европу. Раз, несмотря на ваше возмущение, несмотря на ожесточенную войну, которую вы ведете с нами, я принимаю вас таким образом, поверьте моим словам: никому в голову не придет беспокоить вас из-за вашей религии, когда, вместо того чтобы обращать свое оружие против Франции, вы благородно послужите ей. Люди, подобные вам, слишком редки, чтобы умная политика не даровала им того, в чем отказывает другим. Ах, молодой человек, молодой человек! Вы не сознаете, от какого будущего отказываетесь! - прибавил маршал со вздохом. - Но с какой целью попросили вы у меня настоящего свидания? - Подобно вам, я оплакиваю бедствие междоусобной войны. Единственное средство покончить с нею, это - прекратить несправедливые гонения, которыми обременяют нас. Вот, сударь, - сказал Кавалье, вынимая бумагу из кармана, - поручитесь мне, что все статьи этого договора будут одобрены королем, - и я беру на себя долг сложить оружие. - Хотя никогда не следует заключать договоры с бунтовщиками, из уважения к вам, только из уважения к вам, я могу вам обещать, что если ваши требования благоразумны, его величество примет их во внимание. Я слушаю вас. Кавалье громко прочел: "Смиренное прошение лангедокских реформатов королю. 1) Да снизойдет король даровать нам свободу совести во всей провинции и устроить в ней религиозные собрания всюду, где найдут это возможным, вне укрепленных местечек и городов, окруженных стенами. Подумав с минуту, Вилляр сказал: - Не ручаясь вам за согласие на это короля, но все же думаю, что его величество, тронутый раскаянием и подчинением протестантов, может разрешить несколько частных собраний, с условием, чтобы они не имели вида общественного служения. |
