- В бегах, - подтверждаю я, и это равнозначно признанию, что топчусь на месте, и неизвестно, когда наступит прояснение.

- Звонил Сашко, завтра в театр пойдем, - сообщает Марина.

Я полюбопытствовал, на какой спектакль. Мы немного поговорили о театре, о Сашке Левчуке с Соней, я мог еще говорить и говорить, только бы слышать Маринин голос, но разговаривал за счет управления, и надо совесть иметь, с сожалением положил трубку, не зная, что делать дальше.

Сидел, вспоминая Маринин голос, пока не зазвонил телефон. Трубку брать не хотелось, конечно же вызывают не меня, но телефон упрямо не сдавался, звонил и звонил, и я наконец отозвался. Услышал голос Крушельницкого и обрадовался: скучно одному в чужом городе.

- Непейвода звонил, - пояснил Толя, - говорит: пустой номер...

- Да, фортуна отвернулась.

- Фортуна - женщина хорошая, еще смилостивится.

- Хорошие женщины требуют внимания.

- Это верно, и в связи с этим я веду Веру в цирк. Кстати, есть лишний билет.

- Сто лет не был в цирке, - признался я.

- Выступают воздушные акробатки. Говорят, невероятные красавицы.

- Для меня сейчас лучшая красавица - дрессированная обезьяна, решительно положил я конец его легкомыслию.

- А завтра поедем в Карпаты, - сказал Крушельницкий так, словно это уже было давно решено. - Шашлыки маринуются, и компания собирается веселая. Изысканное общество, даже один заслуженный артист.

- Певец?

- Драматический, но кто же не поет на лоне природы? У него репертуар - заслушаешься. Возьмем гитару... Я за тобой через час заеду.

Это меня устраивало, мы условились встретиться в гостинице: у меня было время принять душ и выстирать носки. Жара, и носков не наберешься... Я вообще привык в командировках сам стирать сорочки и носки; утюг в гостинице всегда найдется, а что может быть приятнее чистой и выглаженной сорочки? Идешь в рубашке с грязноватым воротничком, и кажется, все смотрят на тебя иронически и осуждающе...

В цирке, кроме воздушных акробаток, выступала группа дрессированных медведей, и одна из медведиц называлась Машкой...

Мне только в цирке не хватало Марий, к тому же еще звериной ипостаси, и это стало предметом Толиных шуточек. У другого могло бы испортиться настроение, однако я стоически выдержал все его насмешки, мы запили их в буфете шампанским, и вечер получился легким и приятным.

Потом мы пешком добрались до гостиницы и расстались в том счастливом настроении, когда все кажется лучшим, чем на самом деле, даже пасмурная погода не пугала нас, - Толя сказал, что утром в связи с запланированными шашлыками обязательно распогодится.

Он оказался провидцем, этот майор Крушельницкий. Уже в семь утра на небе не было ни тучки, а в восемь, когда мы тронулись в дорогу, на городском асфальте лишь кое-где остались лужи, шоссе же было совсем сухое, и двое наших "Жигулей" легко набрали дозволенные девяносто километров.

Добрались в горы за два часа. Тут у знакомого лесника были заготовлены березовые дрова. Пока Толя с товарищами жгли костер, я обежал окрестный лес, и не безрезультатно: принес полкорзины сыроежек - внес свой скромный вклад в шашлычное пиршество, и, как оказалось, неплохой вклад, потому что грибы исчезли со сковородки через несколько минут, а шашлыки на шампурах, казалось, вечно будут шипеть над углями.

Я никогда не думал, что компания из девяти человек может съесть столько мяса, но осилили - к вечеру подмели все и ехали назад разморенные воздухом и сытой едой: я даже на минутку задремал, приткнувшись щекой к спинке заднего сиденья; по-моему, Толя, рассказывавший какую-то длинную уголовную историю, не заметил этой моей невоспитанности или сделал вид, что не заметил, - не обиделся, и мы еще засветло в чудесном настроении вернулись в город.

Мы с Толей договорились встретиться в понедельник в девять, но в назначенное время я не застал Крушельницкого в кабинете.