Гастроном, с которого я начал обследование кассовых аппаратов, занимал весь первый этаж пятиподъездного здания и считался одним из крупнейших в городе.

Директор встретил меня любезно, но без угодливости, совсем не так, как встречают в магазинах моих коллег из ОБХСС, это меня вполне устраивало - я должен был действовать быстро и четко, не теряя времени на дипломатические тонкости.

Мы направились из подсобки прямо в зал, где каждая касса выбила мне чек.

Все эти чеки эксперты сегодня же вечером сравнят с чеками, выбитыми жуликами на ковры, и, таким образом, или установят их идентичность, или нет.

Я лично не сомневался в последнем: вчера магазин работал, все кассы стояли на месте, однако старательно пронумеровал чеки в соответствии с расположением касс в торговом зале и положил в конверт.

Потом мы с директором спустились в подвал, где осмотрели еще два совсем новых кассовых аппарата. Они находились, так сказать, в резерве, на случай выхода из строя работающих. Несколько секунд хватило, чтобы убедиться: по крайней мере полгода никто не прикасался к ящикам, в которых хранились аппараты.

Мы поднялись в кабинет директора, и я просмотрел личные дела Марий, работавших в гастрономе. Тут были лишь две Марии, уборщица и продавщица, и у обеих было чистое алиби: в январе находились на работе и жили в этом же микрорайоне неподалеку от гастронома.

Пожав мне руку на прощание, директор все же не удержался от саркастической улыбки и сказал:

- У нас порядок, и я сам бы сигнализировал вам в случае чего. Думаете, не знаем, что к чему?

- Думаю, знаете. Но такая уж у меня работа: все надо собственноручно ощупать.

- Не завидую, людям надо верить.

У меня не было времени объяснять ему, что именно благодаря вере в людей и, выражаясь официальным языком, в тесном контакте с общественностью лишь за последнее время органы милиции раскрыли несколько тяжких преступлений.

Я помахал директору рукой и поспешил дальше.

Процедура осмотра касс в первом гастрономе и пеший переход в следующий заняли у меня полчаса. Если в среднем выйдет по получасу на магазин и если учесть, что в большинстве торговых точек рабочий день заканчивается в восемь вечера, сегодня я смогу осмотреть четырнадцать-пятнадцать гастрономов и промтоварных магазинов. Приблизительно половину запланированных. А надо еще пообедать, впрочем, можно обойтись пирожками или кофе с бутербродами. Канительная работа, которая может окончиться полным пшиком.

Но ведь Пашкевич со своей красавицей Марусей все же должны были где-то достать кассу!

Возможно, украли, а после аферы с коврами выезжали за город и зарыли; возможно, незаметно вернули или сговорились со сторожем или завмагом: десятки вариантов, сотни магазинов, столовых, ресторанов, где установлены кассовые аппараты, - действительно канительная, нудная, но крайне необходимая работа.

И все время на ногах.

Когда-то один из старых, опытных работников угрозыска, уже не помню кто, учил меня, еще зеленого лейтенанта, как надо относиться к своим ногам, как закалять и в то же время холить их, по крайней мере уважать: носить хорошие носки, удобную обувь, может, и не модную, но обязательно удобную и чтобы отвечала требованиям сезона. Честно говоря, тогда я как-то иронически воспринял эти советы и только потом понял, какими полезными они были. Сегодня на мне удобные, несколько растоптанные и совсем не импортные туфли, забыл точно - откуда, житомирские или белоцерковские, но я в них ходок и выдерживаю до вечера.

Следующий магазин оказался совсем маленьким, с одной кассой и без Марий. Я управился тут за десять минут и начал оптимистичнее представлять свое ближайшее будущее. Однако в гастрономе на параллельной улице не было ни директора, ни его заместителя, пришлось ограничиться заведующим секцией и председателем месткома. Тут я растерял фору, полученную в предыдущей симпатичной торговой точке.