– Дороти Вэнс говорит, что такого рода работа не навязывается, а предлагается моделям, – прервала его дочь. – Я и не собираюсь демонстрировать лифчики и трусики, хотя не вижу в этом ничего постыдного.

Они по-прежнему находились на разных полюсах, но Арни покорно сказал:

– Впредь я буду держать свои мнения при себе. Ну а если тебе повезет, – не без мрачного юмора добавил он, – постараюсь находиться поблизости, чтобы в случае необходимости выклянчить у тебя мелочишки на хлеб.

Софи расхохоталась и повисла у отца на шее. Полная эгоистического восторга юности, она откровенно праздновала свою победу, не обращая внимания, что ее поверженный оппонент держится из последних сил. Только Мона заметила напряжение и печаль на лице Арни, когда тот нагнулся поцеловать своевольное дитя.

Дороти Вэнс охотно откликнулась на просьбу Моны и, пригласив к себе в офис Гарленда, с предельной откровенностью рассказала, какое будущее может ждать его дочь. Она достаточно реалистично обрисовала предполагаемую карьеру Софи, упомянув и тот факт, что несколько знаменитых фотомастеров уже видели ее снимки, которые произвели на них сильное впечатление. Она старалась ободрить и успокоить отца юной модели, но Мона знала, что каждое слово Дороти было для того ножом в сердце.

Куда больше Арни успокоила личность самой миссис Вэнс, полной, с иголочки одетой женщины лет пятидесяти, которая много и охотно смеялась. Но даже видя ее материнское отношение к девочке, он далеко не сразу перестал щетиниться, а через несколько дней его буквально обуяло мрачное настроение.

– Что это за курсы, на которые начала ходить Софи? – как-то спросил он у Моны.

– Она должна усвоить все тонкости профессии. На курсах ее научат, как пользоваться косметикой и как подбирать ее для съемок. После курсов она будет знать, как ухаживать за волосами, как соблюдать диету, какой у нее тип кожи, как следить за собой, словом, как быть профессионалом.

– Должно быть, недешево.

– Около тысячи.

– Так я и знал! – вскипел Арни. – Типичное жульничество, чтобы обмануть доверчивую девочку и выманить у нее деньги.

– Чушь! Софи в течение пары месяцев выплатит эту сумму из своих гонораров. И заверяю, скоро она заработает гораздо больше, чем потратила. Так что прошу тебя, не паникуй.

– Еще бы мне не паниковать, – проворчал он. – Я отец шестнадцатилетней девочки. И терплю поражение за поражением.

Сама же Софи была несказанно счастлива, погруженная в изучение цветов и оттенков косметики, экспериментируя с обилием новых образцов помад, кремов и тушей и осваивая технику их применения. Явившись как-то домой на час раньше обычного, она весело поприветствовала отца и Мону и заторопилась в свою комнату. Когда Арни объявил, что обед готов, она вышла к столу с физиономией, покрытой зеленой массой.

– Маска для лица, – объяснила она изумленному родителю. – Я должна держать ее пару часов.

Тот судорожно сглотнул комок в горле и холодно велел:

– Садись за стол.

Испытывая смутное беспокойство, Мона заговорила было о погоде, но звонок у входных дверей прервал ее.

Арни открыл, и через мгновение в комнату влетел Эван при полном параде. Быстро поздоровавшись с сестрой, он повернулся к Софи и, увидев ее зеленую физиономию, побледнел. Девушка растерянно поднесла руки к лицу, прикрывая его.

– Ох, Эван, я так виновата. Совершенно забыла о шоу.

– Что-о? Я с такими трудностями доставал билеты, а ты забыла? Впрочем, неважно. Если поторопишься, мы еще успеем.

– Но я не могу снять маску, – застонала Софи.