— Ясень! Я люблю тебя!

Это само собой вылетело. Я не хотела! Не веря своим ушам и похолодев от ужаса, я зажала рот, но было поздно. Явор улыбнулся с таким злорадным ликованием, будто получил лучший в мире подарок.

Ясень встал как вкопанный, но головы не повернул. Я заметила, что он на секунду сжал кулаки.

— К несчастью для тебя, — сказал принц равнодушно. — Светлым всегда не хватало твердости. Зачем мне полукровка, дочь Оберона? Отстань от меня, смертная.

Я чувствовала себя так, словно безжалостная рука сдавила сердце и хочет вырвать его из груди. Это была настоящая, физическая боль. Ноги подогнулись, я рухнула в снег, ободрав ладони об острые льдинки. Дыхание перехватило, я даже плакать не могла. Просто стояла на коленях, чувствуя, как сквозь джинсы медленно проникает холод. В голове еще звучал голос Ясеня.

— Как жестоко с твоей стороны, братец, — довольно заметил Явор. — Не сомневаюсь, ты разбил сердце нашей бедной принцессы.

Ясень сказал что-то еще, но я не расслышала. Земля ушла из-под ног, снова накатила тошнота. Ее можно было побороть, но я ничего не чувствовала и ничего не хотела. Плевать на все. Пусть придет тьма, пусть заберет меня. И она укрыла меня тяжелым покровом. Я провалилась в черную пустоту.

3

СКИПЕТР ГОДА

Я плыла между забытьём и явью. Смутные видения сплетались с реальностью, и наконец я перестала их различать. Мне снились родные: Итан, мама и отчим, Люк. Теперь они жили одни и постепенно забывали меня. В сознании мелькали тени, голоса: Тайсин говорила, чтобы я поправлялась, потому что ей это все надоело, Явор объяснял Маб, что не ожидал такой реакции на простой гриб, кто-то сообщил королеве, что я, возможно, никогда не проснусь. Иногда мне казалось, что у постели или в углу стоит Ясень и смотрит на меня горящими серебряными глазами. По-моему, в бреду я даже слышала, как он шепотом просил у меня прощения.

— Люди такие хрупкие, — однажды ночью произнес кто-то.

Сознание то угасало, то возвращалось ко мне.

— Один кусочек выболтня, и они с ног валятся. Слабаки!

Неизвестный фыркнул.

— Говорят, эта девчонка влюблена в принца Ясеня. Интересно, что Маб с ней сделает? Королеве очень не нравится, что летняя фейри вздыхает по ее любимому сыну.

— Да уж, неудачное время она выбрала, чтобы поиграть в Спящую красавицу, — заметил другой голос. — Скоро ведь прибудет посольство светлых.

Он усмехнулся.

— Если она очнется, Маб, наверное, укокошит ее уже за то, что так нервы потрепала. В любом случае позабавимся.

Смех отдалился, и я снова уплыла в забытье.

Вечность тянулась довольно однообразно. У кровати звучали голоса. Тайсин то и дело пихала меня в бок. Ее острые когти до крови царапали кожу, но боль чувствовала не я, а кто-то другой. Мне снился дом. На крыльце мама объясняла полицейскому, что у нее нет никакой пропавшей дочери. Итан играл в моей бывшей комнате. В ней сменили мебель, стены перекрасили, а мои вещи раздали.

Сердце билось размеренно, спокойно. В другой жизни я, наверное, расстроилась и затосковала бы, но теперь смотрела на брата с отстраненным любопытством. Он разговаривал со своим игрушечным кроликом. Странно, его ведь разорвали.

— Они тебя забыли, — тихо сказал кто-то из темноты.

Голос был низкий и такой знакомый. Я обернулась.

На меня с усмешкой смотрел Машина, свернув за спиной провода. Его серебристые волосы светились в сумраке.

Я нахмурилась и отступила.

— Тебя тут нет. Я тебя прикончила. Ты ненастоящий.

— Нет, любовь моя. — Машина покачал головой, и его волосы заструились волнами. — Ты и правда меня убила, но я с тобой. Навсегда. И с этим ничего нельзя поделать. Мы с тобой — одно.