ГЛАВА 26

Нация оплакивала двадцать два захода Большого Солнца, как и полагалось и ожидалось от королевы — и любимой, и почитаемой, и доброй, и мудрой — слишком рано срубленной. Стены замка были усеяны цветами — молодыми цветами, увядающими цветами, цветами, разрушающимися, чтобы сгнить — а также нарисованными от руки изображениями королевы.

Вскоре, однако, памятники испортились на солнце, и их пришлось собирать, сметать и тащить прочь. И мы должны были возобновить нашу жизнь, все осознавая потерю, разрыв, что-то, что должно было быть, но не было.

Потребовалось немало времени, чтобы охотничий отряд прибыл с транспортным средством и драконом. Они двигались медленно, осторожно, боясь повредить существо внутри. Дракон трясся и дрожал в своей темнице; он плакал, огромные драконьи слезы брызгали на пол и вытекали из углов.

Вайолет стояла на северной стене, наблюдая за приближающимся транспортом. Книга лежала у нее в сумке — она всегда лежала у нее в сумке — но она не заглядывала в нее уже восемь заходов Большого Солнца. Еще нет, сказала она себе, еще нет. Всякий раз, когда она подходила к входам в коридоры Скрытого народца, она чувствовала, как ее кожа дрожит и ползет. Картина звала ее. Или что-то звало ее.

СЕЙЧАС она чувствовала, как он шепчет. СЕЙЧАС, СЕЙЧАС, СЕЙЧАС. Отчаянная просьба. Хотя сейчас она не могла точно сказать, что именно.

Приглашение?

Обвинение?

Предупреждение?

Вайолет не знала. Книга была у нее, и только это имело значение. У нее не было причин возвращаться в библиотеку. Вместо этого она позволила своим пальцам скользить по краям книги, снова и снова напоминая себе, что она все еще там, успокаивая себя ее присутствием.

С севера дул сильный ветер, и стена замка, на которой стояла Вайолет, была сырой и холодной. Она вздрогнула. Ее взгляд был прикован к деревянному транспорту, приближающемуся к каменной ограде, где должен был жить дракон, в нескольких минутах ходьбы от замка. Она ненавидела дракона.

Ненавидела.

Ненависть к этому существу пронзала ее сердце, как игла, снова и снова. Она поморщилась, похлопала пальцами по спрятанной книге и застегнула сумку.

Она хотела увидеть дракона. Она хотела, чтобы он почувствовал ее презрение. Она хотела, чтобы он знал, как сильно его ненавидят. Ей хотелось заглянуть в его бессердечное лицо, заглянуть в его бессердечные глаза и плюнуть. Но не сейчас. Слишком много солдат, слишком много возможностей быть пойманной. Вайолет будет выжидать.

Кроме того. Она хотела, чтобы Деметрий пошел с ней.

* * *

Король начал делить свои дни пополам, проводя утро, занимаясь государственными делами — или делая вид, что занимается. По правде говоря, король сидел неподвижно, как труп, за своим столом, в то время как его советники, маги и ученые пытались отвлечь его мысли от горя и обратить их к более важным вопросам, связанным с состоянием замка (странно шатким, говорили люди, с множеством трещин и разрывов, подобных которым никто никогда не видел) или состоянием нации (странно беспокойным, говорили люди, с большим, чем обычно, количеством ворчания).

Тем временем Горный король пришел в ярость. Богатства Королевства Андулана — щедрые сельскохозяйственные угодья, тучные животные и богатая торговля — были в его руках! И теперь, благодаря предательству низинных крыс и неумелости его охранников, шанс был упущен. Упущен! Ходили слухи, что для его оружейных кузниц был вырублен целый лес. Ходили слухи, что все жители деревни на горных склонах — от самых маленьких детей до самых старых мужчин и женщин — были призваны на военную службу и даже сейчас упражнялись на мечах и совершенствовали искусство убийства.

Только слухи, говорили советники публично, но за закрытыми дверями они волновались и суетились.