Даже если не вспоминать про странные исчезновения и смерти двух ее мужей… жестокого обращения со мной вполне хватит на суровый приговор.

    Додуматься до того, чтобы украсть благородного лорда! На такое решиться могла только отпетая интриганка! Да еще и издеваться над ним, морить голодом и принуждать к женитьбе… Совершенно необоснованно, между прочим, принуждать, юный Зигель не был даже близко знаком с претенденткой на его руку! Хотя… судя по поведению невесты, его рука… да и остальные части тела, были нужны ей как раз меньше всего! Миледи, как, оказалось, нацелилась на поместья и замки Зигеля, решив одним свадебным звоном увеличить свое состояние почти в три раза!

    И мне будет очень легко доказать эти намерения, когда я призову ее на суд!

    А вот тогда… пусть делают для себя правильные выводы любительницы быстрого захвата чужих состояний!

    Нет, наш справедливый и благородный король не казнит женщин… и не отправляет их на рудники… но строгая тишина и суровые порядки Бентийского монастыря с лихвой заменят любой рудник!

    Единственное, чего мне было жаль, так это плаща, незаменимой вещи при ночевке в лесу, которая мне теперь обеспечена… но… за все в жизни приходится платить. И плащ лорда Монтаеззи не самая большая плата за свободу, вы уж мне поверьте!

    Зато все оставшиеся от покупки лошадей и повозки квадратики были при мне, и я в который раз за свою жизнь порадовался вредной привычке все свои ценности таскать с собой.

    Еще в моих карманах нашлись ножницы, и я бодро двинулся в избранном направлении, обдирая попутно с помощью ножниц кору с выломанной ветви.

    Я не стал ее укорачивать, как намеревался, когда хотел приспособить для сушки сапог. Наоборот, порадовался длине дубинки, сообразив, что ночью, в лесу, крепкий посох может оказаться вовсе не лишним!

    И снова пригревало солнце, только теперь с другой стороны, день пошел на убыль. На разные голоса пели, а может, ругались, птицы в ветвях придорожных деревьев… насвистывал простенькую мелодию я.

    Жизнь определенно начинала налаживаться!

    В городок, с простым названием Заречье, я доберусь не ранее завтрашнего полудня. Или ближе к вечеру. Значит, сесть на маленький кораблик, почти баркас, смогу послезавтра, рано утром. Пару дней плаванья, и я в Тазголе. Там сажусь в пассажирский дилижанс и еще через пару дней въезжаю в пригород столицы. Несколько минут неспешным шагом - и, ура! Передо мной ажурные воротца и дорожка к уютному домику Клариссы!

    Убеждаться в недолговечности своих долговременных планов, приходилось, наверное, всем, кто их измышлял. Почти каждый из живущих хоть раз в жизни испытал, как в один миг рушатся стройные башни прекрасных порождений мечты и разума, и как с ужасающим, неслышным для прочих грохотом, рассыпаются несбывшиеся надежды.

    Лично мне такое приходилось переживать не однажды, поэтому, как я думал, был готов к резкому повороту событий в любую минуту.

    И все же, как оказалось, даже для подготовленного сознания внезапные удары судьбы оказываются слишком чувствительны. Настолько, что я невольно застонал, когда, выйдя из-за огромного валуна, вокруг которого дорога сделала крутой зигзаг, увидел прямо перед собой съехавшую с дороги, накренившуюся повозку и запутавшихся в кустах лошадей.

    Первым моим чувством при виде этого зрелища, каюсь, было веселое злорадство. Так и хотелось по детски крикнуть, а я знал, что она не умеет обращаться с лошадьми! Так ей и нужно! Вот пройду мимо, словно ничего не замечаю, пусть кусает локти!

    Но почти в тот же миг вспыхнула тревога.