— Викторию Чайлдерс? Но она больше не работает у меня.

— А почему не работает? — вкрадчиво спросил Габриэль.

Глаза мужчины нервно забегали.

— Она, она… моя жена уволила ее.

— И почему же она так поступила?

— Она, она… Виктория Чайлдерс… она флиртовала со мной.

Это была третья ошибка Торнтона.

Человек не лжет перед лицом смерти.

— Виктория Чайлдерс — не кокетка. — Габриэль медленно вдавил дуло пистолета в правую щеку Торнтона. Кость и металл соприкоснулись. — Почему ты солгал жене?

— О, пожалуйста…

— Правду, Торнтон, — проникновенно потребовал Габриэль. — Все, что я хочу услышать, так это правду.

— Я, — мужчина попробовал сглотнуть, но не смог, — я не лгал жене.

— То есть ты утверждаешь, что Виктория Чайлдерс флиртовала с тобой, Торнтон? — угрожающе спросил он.

Мужчина не совершил четвертой ошибки.

Его глаз уставился в небо, словно ища там спасения.

— Нет, нет, я не говорил этого.

— Тогда, что же ты говорил?

— Моя же-же-жена, — он стал заикаться, — моя жена — ревнивая женщина.

— Бюро по трудоустройству снабжает тебя новой гувернанткой каждые несколько месяцев, Торнтон. Конечно, ты не думал, что твои интриги останутся незамеченными.

— Я не… я не понимаю, о чем вы говорите, — дуло пистолета надавило сильнее, и щека вдавилась между зубами, языку уже не было места во рту. Он стал произносить гласные более протяжно. — Этим занимается моя жена. Это о-о-она нанимает и увольняет гувернанток.

Его жена…

— К настоящему времени у тебя, должно быть, уже целый гарем.

До Торнтона начало доходить, насколько опасным был Габриэль.

— Пожалуйста, не к-калечьте меня! — взмолился он.

— А ты не думаешь, что заслужил, чтобы тебя немного покалечили? — мягко спросил Габриэль.

Задаваясь вопросом, что Торнтон планировал сделать с Викторией, если бы она пришла к нему?

Задаваясь вопросом, как бы он поступил с Викторией, когда закончил с нею?

Когда бы он отдал ее второму мужчине: до или после того, как сам попользовался ею?

— Я ничего не сделал, уверяю вас, — сказал мужчина с мучением в голосе.

— И все же Виктория Чайлдерс была уволена. Без рекомендаций. Гувернантки без рекомендаций не могут найти хорошую уважаемую работу. Ты действительно не оставляешь женщинам никакого выбора, кроме как придти к тебе, не так ли, Торнтон?

Ради еды. Убежища. Секса…

— Я не знаю, о чем вы говорите. Нет никаких женщин. Только жена. Моя жена может знать, куда деваются гу-гу-гувернантки. Они не приходят ко мне. Никто не приходит ко мне. Я не понимаю, о чем вы спрашиваете. Говорю вам, я ничего не делал.

Его голос звучал неожиданно правдиво.

Габриэль еще сильнее вдавил пистолет в лицо мужчине, к утру на щеке выступит кровоподтек, равно как и на горле.

— О, пожалуйста, сэр, пожалуйста, уберите пистолет!

В дыхании мужчины чувствовался кофе. Воздух наполнился резким запахом аммиака.

От страха Торнтон намочил штаны.

Смех ребенка прорезал воздух — отдаленное напоминание о невинности.

Виктория говорила, что ее наниматель лгал. Чтобы уволить ее.

Она говорила, что ее наниматель писал письма. Чтобы соблазнить ее.

«Ты думаешь, это устроил твой дядя — послать мне женщину, чтобы соблазнить и погубить меня», — поддразнивал Габриэль Майкла.