– Выкладывай, Филд, – нетерпеливо поторопил он друга.

– Только пообещай, что воспримешь это спокойно. Гриффин весь напрягся:

– Что случилось, Филд? Бекки умирает?

Филд уже направился в сторону комнаты Фанни, где он был нужен больше всего.

– Нет. Но Фон Найтхорс сказала мне, что та девушка с Джонасом. Она видела, как Рэйчел села в его экипаж и уехала около получаса назад.

Гриффин почувствовал, как внутри у него словно произошел мощный взрыв.

– Рэйчел? Она уверена, что это Рэйчел?

– Она сказала, что это была девушка с фиалковыми глазами.

Двумя резкими движениями Гриффин схватил пальто и саквояж и бросился к двери.

– Я еще вернусь,– прорычал он и выскочил на улицу под дождь.

Краска бросилась в лицо Рэйчел под взглядом изучавшей ее солидной почтенной домоправительницы.

– Не хотите ли чашечку чаю? – спустя несколько мучительных мгновений спросила женщина.– Потребуется некоторое время, чтобы согреть вам воду для ванны.

Чай. Рэйчел не могла вспомнить, когда в последний раз наслаждалась подобной роскошью. Она кивнула, стараясь не показать своего нетерпения:

– Да, пожалуйста.

– Тогда пройдите сюда, – вздохнула экономка с величественным смирением.

Рэйчел последовала за ней сквозь высокие, в виде арки двери в великолепную столовую, где на полу лежали дорогие ковры, а стены, оклеенные со вкусом подобранными обоями, украшали настоящие картины. Над полированным дубовым столом висела тяжелая люстра, и множество подвесок на ней сверкали, будто осколки радуги. Шесть окон от пола до потолка выходили в сад с готовыми вот-вот зацвести розами и трехъярусным мраморным фонтаном.

Она вспомнила о палатке, где ей пришлось завтракать, и улыбнулась слабой грустной улыбкой.

– Меня зовут миссис Хаммонд, – отрывисто объявила экономка, когда они вошли в распахнутые двери и оказались в самой большой и чистой кухне, какую Рэйчел когда-либо видела.

Она остановилась, глядя на сверкающие медные кастрюли, развешанные по желтым стенам, на застекленные буфеты, заставленные изысканным фарфором.

– Меня зовут Рэйчел. Рэйчел Маккиннон.

Миссис Хаммонд обернулась. В ее лице промелькнуло оживление, толстые пальцы начали теребить длинный передник, прикрывавший ее темное шуршащее платье.

– Маккиннон,– задумчиво проговорила женщина, как бы вслушиваясь в это имя. – Маккиннон. Это имя мне определенно знакомо.

Рэйчел слегка пожала плечами:

– Наверное, оно довольно распространенное.

– Маккиннон? – миссис Хаммонд покачала головой с аккуратно уложенными седыми волосами. – Его услышишь не так часто, как, скажем, Смит или Джонс.

Рэйчел стесняло все – окружающая обстановка, мистер Джонас Уилкс и эта строгая, суровая домоправительница. Девушка нервно тронула рукой свое грязное, мокрое платье.

– В-вы очень добры – я имею в виду, я доставляю вам столько беспокойства...

Миссис Хаммонд сняла с плиты кипящий чайник, налила воду в ярко-желтый фарфоровой заварочный чайничек и насыпала туда несколько полных ложек заварки. Лицо женщины немного смягчилось, и, когда она снова заговорила, в голосе неожиданно появились добрые нотки:

– Никакого беспокойства. Погрейтесь вот тут около плиты, пока я найду вам что-нибудь теплое и сухое из одежды.

Рэйчел приблизилась к поблескивающей, чудовищно огромной плите. Никелированные завитки украшавшего ее орнамента сверкали даже в тусклом свете пасмурного дня, а тепло было поистине чудесным.

– Спасибо.

– И не беспокойтесь о вашем испорченном платье, – громко добавила женщина уже в дверях, ведущих в столовую.