Это было не слишком удивительно. Положение в Эразмусе ненадолго стабилизировалось (насколько мне было известно), но для большинства людей жизнь сводилась к существованию за чертой бедности.

— Как… как Бьянка умерла?

— Похоже, она шла своим путём.

Нервная дрожь пробежала по моей правой руке. Ощущение лёгких прикосновений крыльев бабочки.

— Она… попала в плен?

Шероховатые холодные камни, запах моей собственной крови, дыра, чёрная глухая дыра и боль, бесконечная, переливающаяся через край…

— Как минимум произошло похищение.

— Но как? — сурово спросила я. — Кто это сделал?

Мисао строго контролировал все проявления эмоций, но тут на его лице промелькнул гнев.

— Нам неизвестно.

— Но вы же отыскали её спутника… У него должна была содержаться полная запись всех действий Бьянки: с кем она встречалась, куда ходила. Всё с последнего момента использования линии связи.

— Спутник получил повреждения.

Я похолодела от слов Мисао.

— Её тело бросили разлагаться, Тереза. У нас только позвоночник и разложившаяся плоть, да и то немного. По меньшей мере целую неделю она была добычей крыс.

Никаких свидетельств того, какие причины побудили её пожертвовать собственной жизнью. Ни совершить правосудие, ни искупить вину перед ней. Даже самый неистовый праведный гнев — лишь малая мера…

Я вгляделась в усталое, горестное лицо Мисао.

— Могу я с ним поговорить?

— Вы возвращаетесь?

Я не могла ответить. Не находила слов. Его вопрос поставил меня в тупик. Заблокировал мысли. Мне надо было откашляться и взвесить все за и против, прежде чем я обрела способность выдавить из себя что-то членораздельное. Мисао, разумеется, ничего не заметил.

— Мисао, вы не можете требовать от меня что бы то ни было. Прошло тридцать лет! — Теперь я его умоляла, за что просто ненавидела себя. Но на ум больше ничего не приходило. Бьянка наблюдала за мной. Я чувствовала её присутствие за спиной. «Не впутывай меня, Мисао. Пожалуйста. Скажи ей, что я не могу».

— А я и не требую, — откровенно ответил он. — Но сейчас у меня нет выбора. Если текущая информация верна, нас, возможно, всего год отделяет от того момента, когда эразмианцы развяжут войну в Солнечной системе. Горячих точек много, и стражи рассредоточены на всём их протяжении, но они малочисленны. Над нами нависла опасность дезинтеграции. Если я в силах вернуть любого находящегося в отставке офицера, который способен этому воспрепятствовать, я сделаю это.

— Эразмус развязывает войну? — Эта мысль не укладывалась в голове, не говоря уже о том, чего мне стоило облечь её в слова. — Нет, скажите, что это не всерьёз. Они же сейчас с трудом пытаются выжить. У них нет ни средств, ни возможностей, чтобы перейти в наступление…

Непоколебимое молчание Мисао было знаком того, что я не права. Абсолютно не права. Я почувствовала, как кровь медленно отливает от лица, как возникает ощущение холода.

— Я чего-то не знаю?

— Вы возвращаетесь?

«Ладно. Ладно. Это выход. Воспользуйся им. Вспомни Дэвида. Вспомни, что ты обещала. Воспользуйся и беги!»

Я встала. Мои глаза встретились с ледяным взглядом его зелёных глаз. Я ощущала присутствие Бьянки за спиной. Он это знал. И не собирался жалеть меня.

— Я обещала, Мисао, — прошептала я. — Ещё до нашей свадьбы я поклялась Дэвиду, что ушла в отставку.

— В таком случае у вас нет допуска к информации о теперешней ситуации в системе Эразмус. Всего доброго, миссис Дражески.

Я не могла дышать. Даже если бы он ударил меня под дых, вряд ли боль была бы острее.