Замер позади Наследника. Уставился на вошедшего, пытаясь найти различия во внешности кузенов и… Определил, но не сразу.

Двоюродные братья казались близнецами, но несхожесть все же была — в тренированном теле, военной выправке и сдержанной манере поведения вошедшего. Короткие, скупые жесты и невозмутимое лицо — племянник Императора Рингар Сол склонился перед братом. Замер, но ни на цик дольше, чем положено по этикету. Впрочем, Сатор уже обнял родственника, возвестив, что соскучился по брату.

Сколько же они не виделись?! Наверное, целый цикл, а это уйма времени!

Ни одна эмоция не тронула смуглое лицо Рингара. Камерахи знал — братья с детства не питали друг к другу дружеских чувств. Похоже, так же, как и «верный», Рингар Сол недоумевал, зачем Сатору понадобилось разыгрывать эту комедию.

Развлечься, решил камерахи. Сатору с детства нравились жестокие игры. Первыми его жертвами стали животные из дворцового зоопарка, затем, повзрослел, он перекинулся на людей. Забавлялся их жизнями, распоряжаясь судьбами по собственному усмотрению.

— Мне приказали явиться, — отозвался Рингар. Голос — один в один с Наследником, только в нем — холод полярных шапок Рагхи. — Ты хотел меня видеть, Сатор?

— К чему этот официальный тон? — поморщился будущий Император. — Неужели у двух братьев не может найтись простого повода для встречи? Я послал тебе приглашение, но ты ответил, что занят.

— Я был занят по службе.

— Пришлось даже приказать собственному брату, — Сатор, повернувшись, пожаловался своему камерахи, — у которого оказалось три месяца отпуска после ранения… Разве не эгоистично с его стороны отказываться от приглашения будущего Императора?

Камерахи кивнул. Рингар же хранил невозмутимое молчание.

— До меня дошли слухи, что ты получил целых две награды, — продолжал Сатор. Сделал приглашающий жест, увлекая Рингара в недра личных покоев. — «За Боевые Заслуги» и «Имперский Треугольник» за исключительную храбрость. Я бы назвал их медалями за исключительную дурость…

Кузен не ответил.

— Все так же пытаешься себя убить? — ничуть не смущенный молчанием собеседника, продолжал Сатор. — Знаешь, я даже рад, что мой отец приказал тебе вернуться в Космофлот. Таким… гм… героям, как ты, там самое место!

— Это и есть причина, по которой мне требовалось прилететь на Эйхос? — в голосе кузена все же прозвучал сарказм. — Чтобы узнать, что ты думаешь по поводу моей службы?

— Нет же! — поморщился Сатор.

Причина была в другом. Наследник уставился на соперника, даже не подозревающего…

Двоюродный брат, старше его на два цикла, уже в детстве стал объектом зависти будущего Императора. Сатору казалось, что у кузена есть все, о чем он только мог мечтать. Рингар — единственный сын в любящей семье, тогда как Император рано овдовел. Мать не интересовалась сыном, красивой бабочкой порхая в вихре развлечений до тех пор, пока Дангор Сол не сослал ее в монастырь, поймав на интрижке с придворным. Не склонная к благочестию Адора Маис вскоре и сама отправилась к Темным Богам, к которым ей приходилось возносить молитвы трижды в день. Поговаривали, зачахла от огорчения.

Утрата матери Сатора не особо расстроила. Он, кажется, даже и не заметил…

Первое время кузены вместе учились вместе в закрытой школе на Рагхе. У Сатора уже тогда появились камерахи — три мальчика из Элитных семей, с модифицированными телами и измененным разумом. «Верные», телохранители, чья участь — преданно служить Сатору до конца его дней. Зато у Рингара были друзья, и это вызвало у Наследника новый приступ зависти.