— Это я в Переносном Смысле, — объяснил Голубь.

— Голубь хочет сказать, — добавил Дронт, — что это в том Смысле, который Не На Ножках, чтобы брать с собой — мало ли где-что осмысливать придется.

Правда, Голубь сказал, что он сказал Именно То, что Хотел Сказать, а Каждый понимает в силу своих Ограниченных Способностей Личности.

В ответ Волк заметил, что он всегда думал, что они с Дронтом Органичные Способные Личности.

Голубь, который, напомним, был Очень Культурной Птицей, остановился на том, что сказал: «М-м… да». Его тетя, когда Голубь был еще Неоперившимся Птенцом, всегда говорила: «Если ты чувствуешь, что попал в Трудное Положение, говори: „М-м… да“, это поможет тебе Сохранить Репутацию (всем известно, что Репутация Есть, когда говорят „Полный“, а когда говорят „Толстый“, это значит, что ваша Репутация куда-то делась)».

— А вы у других Четверг уже проверяли? — вдруг спросил Волк.

— Пока только у меня, у тебя и у Голубя.

— Так надо скорее им сказать, чтоб они были аккуратнее, а то мы тут убираемся-убираемся, а они там возьмут его да замусорят. Четверг такая штука, он всегда чистый должен быть. Пошли!

— За мной! — скомандовал Голубь, чтобы все поняли, как именно они будут идти.

Пройдя еще один зал, они увидели Кваггу. Та плела, напевая, соломенные коврики. Вокруг нее грудами валялась солома и какие-то веревки.

— А, — обрадовалась она, — как здоровье? Волк, что-то у тебя глаза красные.

— Нет, вы только посмотрите, — ахнул Голубь, — мы там из сил выбиваемся пылинки сдуваем, глаз не жалеем, а она тут его…

— Квагга, ты что с ним сделала? — страшным голосом сказал Волк и показал на солому. — Она его Засоломила.

— Кого? — спросила Квагга, озираясь.

— Вы только на нее посмотрите, — возмутился Голубь, — Засоломила Наш Четверг и еще спрашивает!

— Квагга, — сказал Дронт, — понимаешь ли, мы все живем в Одном Четверге, и чтобы Всем в Нем было Хорошо, Его нужно Держать в Порядке.

— Ах я растяпа, — огорчилась Квагга, — как же я сама не догадалась! Но одной мне этот Четверг не убрать.

— Не беспокойся. — сказал Волк. — Мы поможем, у нас уже есть опыт убирания Четвергов.

И они снова принялись за уборку, а Голубь опять стал бегать и кричать: «Давай, давай!» и «Кто так кладет?»

— Ну вот, — довольно сообщил он наконец, оглядываясь. — Теперь, после того, как Мы убрали Четверг, можно и отдохнуть.

— Ой, — вдруг охнул Дронт, — а про Черепаха-то мы забыли!

— Верно, — подхватил Волк, — чую я, он как раз сейчас его и захламляет.

— Слушай мою команду, — крикнул Голубь, — к Черепаху чистить Четверг стройным порядком шагом мар-рш!

Но поскольку у каждого было Свое Личное Представление о Стройном Порядке, к Черепаху все прибежали толпой.

Голубь, чтоб его не опередили, прохрипел (он сорвал голос, когда пытался заставить всех идти в ногу):

— Черепах…

— Ты… — продолжил за него Волк.

— … убрал… — вставила Квагга.

— … Четверг? — закончил Дронт.

И тут они поняли, что у Черепаха убирать совсем нечего, разве только самого Черепаха.

— Черепах оторвался от своих Очень Важных Мыслей и посмотрел на Дронта, Голубя, Волка и Кваггу.