|
Стихами, которые отец заставил его выучить и заставлял читать при гостях, Клим спросил дедушку: - А где же настоящий народ, который стонет по полям, по дорогам, по тюрьмам, по острогам, под телегой ночуя в степи? Старик засмеялся и сказал, махнув палкой на людей: - Вот это он и есть, дурачок! Клим не поверил. Но когда горели дома на окраине города и Томилин привел Клима смотреть на пожар, мальчик повторил свой вопрос. В густой толпе зрителей никто не хотел качать воду, полицейские выхватывали из толпы за шиворот людей, бедно одетых, и кулаками гнали их к машинам. - Экий народ, - проворчал учитель, сморщив лицо. - Разве это народ? - спросил Клим. - Ну, а кто же, по-твоему? - И пожарные - народ? - Конечно. Не ангелы. - Почему же только пожарные гасят огонь, а народ не гасит? Томилин долго и скучно говорил о зрителях и деятелях, но Клим, ничего не поняв, спросил: - А когда же народ стонет? - Я тебе после расскажу об этом, - обещал учитель и забыл рассказать. Самое значительное и очень неприятное рассказал Климу о народе отец. В сумерках осеннего вечера он, полураздетый и мягонький, как цыпленок, уютно лежал на диване, - он умел лежать удивительно уютно. Клим, положа голову на шерстяную грудь его, гладил ладонью лайковые щеки отца, тугие, как новый резиновый мяч. Отец спросил: что сегодня говорила бабушка на уроке закона божия? - Жертвоприношение Авраама. - Ага. Как же ты это понял? Клим рассказал, что бог велел Аврааму зарезать Исаака, а когда Авраам хотел резать, бог сказал: не надо, лучше зарежь барана. Отец немного посмеялся, а потом, обняв сына, разъяснил, что эту историю надобно понимать: ' - Ино-ска-за-тель-но. Бог - это народ, Авраам - вождь народа; сына своего он отдает в жертву не богу, а народу. Видишь, как просто? Да, это было очень просто, но не понравилось мальчику. Подумав, он спросил: - А ты говоришь, что народ - страдалец? - Ну, да! Потому он и требует жертв. Все страдальцы требуют жертв, все и всегда. - Зачем? - Дурачок! Чтоб не страдать. То есть - чтоб его, народ, научили жить не страдая. Христос тоже Исаак, бог отец отдал его в жертву народу. Понимаешь: тут та же сказка о жертвоприношении Авраамовом. Клим снова задумался, а потом осторожно спросил: - Ты - вождь народа? На этот раз задумался отец, прищурив глаз. Но думал он недолго. - Видишь ли, мы все - Исааки. Да. Например: дядя Яков, который сослан, Мария Романовна и вообще - наши знакомые. Ну, не совсем все, но большинство интеллигентов обязано приносить силы свои в жертву народу... Отец говорил долго, но сын уже не слушал его, и с этого вечера народ встал перед ним в новом освещении, не менее туманном, чем раньше, но еще более страшноватом. И вообще, чем дальше, тем все труднее становилось понимать взрослых, - труднее верить им. Настоящий Cтарик очень гордился своим училищем для сирот, интересно рассказывал о нем. Но вот он привез внуков на рождественскую елку в это хваленое училище, и Клим увидал несколько десятков худеньких мальчиков, одетых в полосатое, синее с белым, как одевают женщин-арестанток. Все мальчики были бритоголовые, у многих на лицах золотушные язвы, и все они были похожи на оживших солдатиков из олова. Стоя около некрасивой елки в три ряда, в форме буквы "п", они смотрели на нее жадно, испуганно и скучно. Явился толстенький человечек с голым черепом, с желтым лицом без усов и бровей, тоже как будто уродливо распухший мальчик; он взмахнул руками, и все полосатые отчаянно запели: Ах ты, воля, моя воля, Золотая ты моя! Открыв рты, точно рыбы на суше, мальчики хвалили царя. |
