|
(«Сколько бедных юношей ушло навсегда. Мир их не вернет».) По случаю великой победы уроки в школе отменили. Невзирая на моросящий дождик, детей отправили гулять. Теперь у них были новые соседи, майор Шоукросс и его жена, и этим промозглым утром дети долго топтались возле живой изгороди, чтобы сквозь зазоры между кустами остролиста разглядеть соседских дочек. Других девочек их возраста в округе не было. У Коулов были только сыновья. В отличие от Мориса, не грубияны, вели себя прилично, никогда не обижали Памелу с Урсулой. — Кажется, в прятки играют, — доложила Памела, следившая за крыльцом Шоукроссов. Урсула попыталась просунуть голову между кустами, но злобный остролист расцарапал ей лицо. — Кажется, наши ровесницы, — отметила Памела. — А вот и для тебя, Тедди, подружка — младшая сестра. Тедди вздернул брови и сказал: — Правда? Тедди любил девочек. Девочки любили Тедди. — Ой, постойте-ка, там еще кто-то есть, — сказала Памела. — Откуда только они берутся? — Помладше или постарше? — спросила Урсула. — Помладше, и тоже девочка. Совсем крошка. На руках у старшей. Урсула сбилась со счета. — Пять! — У Памелы захватило дух от этого (видимо, окончательного) итога. — Пять девочек. В этот миг Трикси умудрилась прошмыгнуть сквозь заросли остролиста, и с другой стороны живой изгороди донеслись радостные возгласы. — Извините, — Памела повысила голос, — можно забрать нашу собаку? На обед было отварное мясо в кляре и «королева пудингов».{16} — Где вы пропадали? — спросила Сильви. — Урсула, у тебя в волосах какие-то веточки. Как у язычницы. — Это остролист, — объяснила Памела. — Мы к соседям ходили. К Шоукроссам. У них пять девочек. — Я знаю, — сказала Сильви и начала считать по пальцам. — Герти, Винни, Милли, Нэнси и… — Беатриса, — подсказала Памела. — А вас туда звали? — спросила миссис Гловер, поборница приличий. — Мы дырку в изгороди нашли, — ответила Памела. — Вот откуда лисицы проклятые шмыгают, — проворчала миссис Гловер, — из рощи прибегают, чертовки. От таких выражений Сильви нахмурилась, но ничего не сказала, потому что официально всем надлежало сохранять праздничное настроение. Бриджет и миссис Гловер подняли по паре стаканчиков хереса «за мир». Ни Сильви, ни миссис Гловер не проявляли особого ликования. Хью и Иззи еще не вернулись с фронта, и Сильви говорила, что не будет спокойна, пока Хью не появится на пороге. Иззи всю войну водила санитарную машину, но представить такое было трудно. Джордж Гловер проходил «реабилитацию» в каком-то санатории близ Котсуолдса.{17} Миссис Гловер съездила его навестить, но рассказывать об увиденном отказалась — упомянула только, что Джордж уже не тот, что прежде. — Думаю, никто из них больше не сможет быть самим собой, — сказала Сильви. Урсула попыталась представить, каково это — не быть Урсулой, но задача оказалась ей не по силам. Две девушки из Женской земледельческой армии заменили Джорджа на ферме. Обе, уроженки Нортгемптоншира, тянулись к лошадям, и Сильви сказала: если бы знать наперед, что женщин допустят к Самсону и Нельсону, она и сама могла бы претендовать на это место. |
