Изменить размер шрифта - +

    Ни я, ни Шен, не смогли понять, что здесь делают выходцы из Башни. Они не слишком походили на пленников Проказы и, казалось, только что

прибыли — их одежда была дорожной и порядком запылена. Кто или что убило магов, я не знал, но больше всего они напоминали глубоководных

рыб, которых вытащили на берег. Мы столкнулись с еще одной неразрешимой загадкой…
    Я солгал Шену. У меня была причина наведаться в Радужную долину. Шанс, что следы ведут именно туда, — велик. Один тракт, мертвые

Ходящие в логове Проказы… Осталось лишь сложить головоломку, понять, что привело их туда, и, возможно, узнать что-то про убийцу Лаэн.

Поэтому я намеревался все хорошенько разнюхать в Долине и заставить удачу улыбнуться мне, побеседовав с кем-нибудь из магов, даже если это

будет опасно для жизни.
    Сейчас я ничего не боялся, и мне нечего было терять. А что до того, чтобы вынудить носителя «искры» говорить — и на это у меня был

план. Когда придет время, я позаимствую у Шена «Гаситель Дара», даже если парень окажется этому не рад.
    Я заметил небольшую возвышенность, внимательно изучил придорожную канаву и потянул поводья, заставляя лошадей свернуть с тракта. Фургон

тут же поехал тяжелее, земля под колесами повозки и копытами лошадей противно зачавкала, но ярдов через восемь началась более твердая

почва, и дело пошло на лад.
    Наконец я остановил лошадей. От места нашей будущей стоянки до дороги было недалеко, повозку увидит любой путник, но я не рискнул

заезжать дальше. Даже сил Гбабака не хватит, чтобы потом вытащить нас на тракт. К тому же я не слишком опасался быть замеченным. На всем

отрезке пути мы не встретили ни одной живой души. Шесть хуторов, мимо которых мы проехали, оказались заброшены. Люди бежали от грядущей

войны на северо-запад, к перевалу. Но набаторцы не спешили появляться здесь, слишком занятые Лестницей, Гаш-шаку и Альсгарой.
    Меня это вполне устраивало.
    — Шен! Распрягай! — крикнул я и спрыгнул на землю.
    Пока Целитель возился с животными, я вкопал в землю длинные шесты и не без помощи Юми натянул между ними и фургоном мокрую парусину.

Когда все было готово, мы завели лошадей под навес.
    — Долго будем стоять? — спросил Целитель, обтирая шею Рыжей.
    — С нар. Сколько осталось овса?
    — Дня на три, если не слишком тратить.
    — Значит, на два. Доберемся до ближайшей деревни, найдем фураж. На сухой траве лошади долго не протянут.
    — Ерунда.
    — Не ерунда. Особенно когда тащишь фургон.
    Вейя приволок мешок, и мы накормили животных. К этому времени дождь утих, превратился в противную морось. Костер разжигать не имело

смысла — все равно скоро в дорогу. Мы с Шеном забрались в фургон, оставив Юми на страже. Тот, кажется, не возражал.
    — Разбуди меня через нар, — попросил я Шена, покосившись на завернутую в одеяло Рону, и, дождавшись утвердительного ответа, провалился

в сон.
    На этот раз мне ничего не снилось.
    — Уйди от меня! Уйди! Ты такой же, как она! Такой же, как Кира! Прочь!
    Я вскочил, сжимая в руке нож, понял, где нахожусь и что происходит, и сдержал ругательство. Заплаканная, перепуганная Рона сидела,

вжавшись в угол. Напротив нее с миской похлебки стоял ошеломленный и страшно расстроенный Шен.
Быстрый переход