|
По сути дела, приятные ароматы ожидают тебя лишь в Счастливых садах. Так что смирись. — Не хочу и не буду. К этому запаху невозможно привыкнуть. — К сожалению, ты не прав. Привыкнуть можно ко всему. И это — самое страшное. Он задумчиво кивнул, повозился, затем спросил: — Хочешь, я тебя сменю? — Ни к чему. Скоро остановка. Лошади устали. Надо дать им отдых. — Гбабак опять ушел. Дождь его не останавливает. — Он такой же неугомонный, как и ты. Не успокоится, пока не нарвется на неприятности. — Я извлек из-за пазухи сухарь, предложил Шену. Тот отказался. — Вот так, собака! — Я знал, что без тебя, приятель, мы никак не обойдемся. — Я отдал положенную десятину Юми. Тот благодарно пискнул, захрустел, перемалывая еду многочисленными зубами, и, подмигнув Целителю, уполз обратно. — Он забавный. — Уповаю на то, что у него есть и другие достоинства, кроме как таскать мои сухари, — проворчал я. — Он помогает мне с Роной. — Как она? — Спит почти все время. После встречи с Проказой девчонка так и не пришла в норму. И по мне — так лучше бы она спала, чем слушать ее истерики и рыданья. Шен возился с Ходящей, но особого толка от этого не было — она никого не узнавала, не хотела общаться и лишь плакала. Кормить ее приходилось едва ли не насильно. К моему удивлению, когда я был рядом, она затихала и часто начинала дремать. Шен на это хмурился, но молчал. — Что ты намерен делать с ней дальше? — Мне не нравится твой тон. — Он посмотрел на меня из-под капюшона. — Рону я не брошу! — Расслабься, малыш. За кого ты меня принимаешь? Я не собираюсь гнать умалишенную. — Она не умалишенная! — Да ну? — Я с интересом посмотрел на него, словно видел впервые. — Я считаю, что бросить ее — бесчеловечно, — буркнул он, пряча глаза. — Бесчеловечно тащить девушку Бездна знает куда, а также рисковать ее жизнью, когда она даже не понимает, где находится и что вокруг происходит. Дорога ведет нас в Радужную долину. Думаю, стоит оставить ее там. Ходящие смогут позаботиться о Роне лучше, чем мы с тобой. И, если ты это хочешь услышать, она для нас — обуза. В случае опасности ты бросишься защищать ее жизнь, а не свою. — С чего ты так решил? — По глазам вижу. Он скривился, словно съел что-то отвратительное: — Оставь ее в покое. — Я уже сказал все что надо, малыш. Раз ты решил стать опекуном Роны и отвечать за ее жизнь — это твое дело. Но если мы нарвемся на неприятности и она погибнет — винить ты сможешь только себя. — Следует полагать, что ты тогда будешь мстительно злорадствовать. — Поменьше яду, Шен, и люди к тебе потянутся. — Я доел сухарь, открутил пробку у фляги и напился. — Ты, кажется, забываешь. Рона спасла мою шкуру, очень к месту охладив горячий пыл Киры. Можешь по старой привычке думать обо мне что хочешь, но я не обрадуюсь, если бедняжка отправится в Счастливые сады раньше положенного срока. |
