Память подсказывала, что это обычная практика: один — для императорской канцелярии, один — для архива рода, и один должен был остаться у каждого из нас.

Поверенный молча поклонился, собрал свои экземпляры и удалился, оставив по два документа на столе.

— Ах да, ещё одна мелочь, — криво улыбнулась княгиня и принялась скручивать набалдашник с трости.

Сделав несколько загадочных пассов, она открыла пасть горгульи на набалдашнике, и откуда выпали два старинных серебряных кольца с полудрагоценными камнями. У Эльзы на камне была выгравирована голова горгульи, у меня же — оскаленная пасть саблезубого горга.

— Если мы из одного рода, неужели у нас навершия не должны быть с одинаковым гербом рода? — спросила Эльза.

— Э-э, нет, дорогая, — усмехнулась княгиня. — Это новая аристократия, не имеющая достаточно покровителей, выбирает что-то одно и штампует, как дешевые цацки на базаре. У нас в роду больше двух десятков магических партнёров, и то, что в роду проявилось сразу два сильных наследника с двумя партнёрами, красноречивей некуда продемонстрирует силу и древность рода.

— В чём суть партнёрства? — решился задать вопрос и я, раз уж княгиня была в хорошем настроении и не скупилась на ответы.

— О, в двух словах не объяснить. У всех по-разному. Со временем вы сможете не только общаться с ними, но и обращаться в их форму или призывать их с других планов небытия. Пока же достаточно того, что они признали в вас подопечных.

* * *

Елизавета Ольгердовна сидела в своём кабинете и пила очередную порцию яда. Кто-то, возможно, откупорил бы бутылку дорогого вина либо чего-нибудь покрепче в честь обретения новых наследников княжеского рода, но только не она.

Эта проклятая дрянь, восемнадцать лет назад полученная от светлых, все ещё давала о себе знать.

Приходилось вытравливать её из себя по каплям, и в этом ей помогали всевозможные яды.

Сейчас же, отпивая очередную порцию, Елизавета думала.

В дверь постучали, и вошёл один из таких же признанных бастардов, как те, которых она приняла сегодня в род, Алексей Угаров.

— Что у тебя, Лёша?

— Ваше Сиятельство, появились подвижки с вопросом лекаря, регулярно посещавшего Беловых. У нас есть достаточно талантливый набросок, сделанный рукой Марии Беловой. Наш лекарь смог диагностировать отравление, но действие предыдущих препаратов за месяц сошло на нет. Определить их лечебный или губительный эффект сейчас невозможно. Будем искать лекаря.

Княгиня кивнула, о чём-то раздумывая.

Алексей уже собрался было уходить, но она остановила его взмахом руки.

— Лёша, достаньте мне всю информацию по нашим родам и родам ближайших соседей, участвовавших в Дальневосточной и в Курильской кампаниях, с основным родовым даром иллюзионистов.

У Алексея брови медленно поползли на лоб, но, как и всякий преданные хозяйке слуга, он не посмел ей возразить. Всего лишь кивнул и закрыл за собой дверь.

Княгиня проводила взглядом свою лучшую ищейку. Так иногда бывает, что у человека интуиция срабатывает гораздо лучше, чем у всех остальных. Он интуитивно чувствует, в какую сторону копать и находит зацепки даже там, где их не увидят менталисты.

Алексей был настолько прекрасной ищейкой, что когда после смерти сына Елизавета дала ему задание отыскать всех его бастардов для проверки способностей с возможностью включения в основную линию крови, он отыскал не только его бастардов, но ещё и единственного сына внучки, о существовании которого княгиня даже не знала. В ту пору она валялась с отравлением божественным благословением, борясь за свою жизнь. Узнав о смерти единственной прямой наследницы во время Курильской кампании, она погоревала, конечно, но отправиться на погребение в тот момент была не в силах. И уж подавно не знала, что Виктория была беременна и разродилась от бремени прямо на поле боя.